О том, что тут произошло по толпе уже гуляли слухи. Местные сплетницы, раскрасневшиеся и счастливые, в двадцатый раз пересказывали события прошедшей ночи, которым они якобы были свидетелями (выдумывали, конечно, потому как правды знать не могли), от раза к разу добавляя в новые, все более жуткие подробности. Зачастую сплетницы противоречили друг дружке, и, сталкиваясь, начинали шумную перебранку, обзывая соперницу обманщицей, выдумщицей и тому подобными словами.
Ясности в случившееся это не вносило.
Одни утверждали, что Упыриха напала на стражу, которой все же удалось прогнать ее навсегда, другие, что наоборот, прогнать не удалось и теперь тварь вернется еще более обозленной. Кто-то упоминал о некоем могучем войне, сошедшемся с чудищем в смертном бою, и после жестокой сечи одолевшем-таки Упыриху, поразив ее мечом в самое сердце, отчего та взвыла в ярости бессильной, вспыхнула, да и рассыпалась в прах, провалившись обратно в преисподнюю. А рыцарь, ее сразивший, пал в тот же миг бездыханным и вознесся на небо в райские кущи. Местный священник щедро кропил верующих святой водой, одновременно пытаясь читать и проповеди и молитвы, и стараясь исподволь, пока стража отвлекается на напирающую толпу, побрызгать за веревочку.
Сейчас, при свете яркого солнышка, жарко улыбающегося с чистого неба, возбужденная толпа уже не так боязливо поминала нежить, высказывая предположения, что можно было избавиться от нее и раньше, а трусливая стража и балбес градоправитель тянули до последнего. Слышались и возгласы, призывающие чествовать рыцаря-победителя, как святого избавителя от сил зла. Священник умиленно внимал просьбам паствы, чувствуя как тяжелеет копилка для пожертвований во славу этих самых святых. На кой леший им там на небе деньги, почему-то никто не задумывался. А узнай они кого пытались записать в святые, то, наверное, с таким же энтузиазмом призывали по его душу мракобесов.
— Да так… Мысли… — ответил Рой, поднимаясь с колен. Похлопал по штанинам, сбивая пыль. — Ничего путного. Магические следы есть, но определить их не возможно.
— Необычная нежить или стерты? — Снова задал вопрос магистр практической магии.
— Скорее заглушены очень мощным амулетом. Я тут поделать ничего не могу.
— Значит маг-наемник… — Задумчиво потер подбородок Мьянек. — Надо признать, удалось ему больше чем страже, ополчению и пришлым войнам.
— Думаешь эта Упыриха мертва?
Маг неопределенно пожал плечами.
— Солдаты говорят, что этот маг сражался с ней практически на равных, а потом рубанул мечом, отчего та с воплем провалилась к мракобесам. Если отбросить религиозные бредни, то получается он разрушил ее тело без остатка, — магистр оглянулся. — Нигде нет ни пепла, ни каких-либо других следов. Но пропади мой Дар, не пойму как.
— А было ли тело? — многозначительно вопросил Рой Красногорский.
Мьянек посмотрел на него удивленно, потом хмыкнул, поняв к чему клонит его коллега.
— Хочешь сказать, что это какая-то временная оболочка? Простое оружие ее не взяло, но маги обычно пользуются заговоренными мечами и удар этого наемника мог разрушить заклинание. Но из чего же она была сделана? Материальный фантом из ничего не создать, а приведения, кстати, не способны так долго держать стабильное состояние. Голем? Но не из воздуха же?
— Из воздуха? — Рой нахмурился. — Теоретически возможно, но для этого потребуются усилия двух-трех архимагов. Гадать можно долго, особенно если это нечто такое, что в учебниках еще не описано. Я думаю лучше найти этого мага, который ее победил, и порасспросить его.
— Пусть этим займется стража. Вряд ли будет сложно отыскать раненого мага-наемника, В этом городишке не так уж и много гостиниц и постоялых дворов.
Рой задумчиво окинул взглядом улицу, задержавшись на градоправителе, со странноватым выражением лица пялящегося на лужи крови и в беспорядке валяющееся сломанное оружие и обрывки одежды — тела убитых Упырихой стражников давно убрали, чтобы не слишком возбуждать толпу, но все остальное оставили не тронутым.
Мьянек проследил направление его взгляда.
— Думаешь, этот болван что-то знает?
— Возможно.
— Попробуешь тайком покопаться в его мыслишках? — Как и многие практики Белодрив владел телепатией весьма посредственно — на факультете Практической Магии делали упор на другие заклинания.
— Нет, — после недолгого раздумья ответил теоретик. — У него хороший амулет. Прочитать-то мысли я, может, и смогу, но и он об этом узнает, и у меня потом дня два голова болеть будет. Попробуем другим способом.
— Каким же? — поинтересовался Мьянек.
— Просто спросим у него.
Практик усмехнулся.
— Думаешь, ответит?
Тут уже улыбнулся теоретик.
— Это уж смотря как спрашивать.
Солнце весело отсвечивало оранжевым на выцветшей деревянной стене. С улицы, через открытое окно, доносился гомон спешащих по своим, важным и не очень, делам людей. Арек лежал на кровати, бездумно разглядывая обструганные доски. Голова была тяжелой, и мысли крутились в ней со скрипом, но уже через несколько минут в ней прояснилось настолько, чтобы маг мог вполне сносно соображать. В первую очередь Арек сосредоточился на своем теле. Кости и мышцы ныли противной несильной, но очень надоедливой, болью. Но острой, какая бывает при только что нанесенных травмах, не было. Это хорошо — значит восстановление идет полным ходом. Вчера он едва успел зачаровать раны от кровотечения, скрепить магией кости от смещения, и выпить несколько лекарственных настоев, как рухнул не раздеваясь на кровать, провалившись в забытье. А сейчас, должно быть вечер, решил он, разглядывая красноватые отсветы закатного солнца на стене. Решившись, маг осторожно сел, пошевелил травмированными конечностями и, убедившись, что ничего не отваливается, еще осторожнее встал. Ноги держали и даже двигались. При помощи колдовства и соответствующих декоктов за сутки кости срастались настолько, чтобы можно было передвигаться без костылей. Конечно, если попробовать спрыгнуть со стула или пробежаться, они развалятся на части как и были, но регенерация идет так быстро, что еще дна через два-три можно попробовать уже вышибить дверь. Прошелся по комнате туда-сюда, разминая мышцы, задержался у зеркала, разглядывая свою бледную, с глубоко запавшими горящими глазами и засохшей кровью на подбородке, физиономию, и вернулся к кровати, захватив по пути сумку. Разделся, осмотрел себя. Кости срастались хорошо, может быть даже и эликсир для их укрепления больше не понадобится. Хотя даже когда переломы полностью срастутся, еще некоторое время кости будут мягче чем были. А вот раны от упырихиных когтей, которые он только заговорил от кровотечения, требовали внимания большего. Нужно промыть их, наложить повязки с бальзамом, иначе останутся слишком заметные шрамы. Да и мало ли где эта нежить обреталась, какую заразу на себе носит. Мертвяки, к примеру, имеющие дурную привычку вылезать по ночам из своих уютных могилок, запросто способны своим трупным ядом превратить пустяковую царапину в смертельную рану, а иная нежить, например, мантикоры, целенаправленно пользуются отравленным жалом в хвосте. А есть еще мракобесы, по счастью не так часто встречающиеся, основой яда которых является магическая составляющая, то есть, травят они не ядовитой слюной, а магией в этой слюне содержащейся. Поплескав на лицо водой из кувшина и вытеревшись одеялом (логично рассудив, что грязную, с кровавыми пятнами, тряпку уже не жалко), он переоделся, поправил здоровье, намешав в стакане декоктов, от чего свело челюсти и вышибло слезу, но зато прояснилась голова и тело почувствовало себя намного живее, и, осторожно ступая по ступенькам, спустился вниз.
Давешний гном и трактирщик, негромко болтающие о чем-то своем, мигом прервали беседу и оторопело уставились на него, как на пришельца с того света. Арек даже немного обиделся, считая что выглядит не таким восставшим покойником, как написано на их лицах.
— Рад вас видеть, господин маг, — залебезил корчмарь. — Как вы себя чувствуете? А то я уж волноваться начал — полтора дня проспали беспробудно…