В праздник буду, пожалуй, в Минске, а потом в Германию. Пленум 15 декабря, после него к тебе или буду звать тебя в Минск.
Отепляю дом, печь греет хорошо.
Родной мой, старайся больше есть и больше отдыхать.
Относительно твоего пальто: денег я тебе могу выслать, но, может, лучше купить воротник в Германии. Быстрей напиши, что ты думаешь об этом и как лучше сделать.
Приветствую, обнимаю тебя.
(Подпись)
8.11.1944. Минск.
Здравствуй голубчик!
Прошел последний день праздников. Я остался один и, как всегда, тороплюсь поговорить с тобой. Как ты, родненькая, встретила эти дни? Слышала ли, что я тебе говорил, почувствовала ли мою руку на плече? Праздники у нас прошли широко. Седьмого после демонстрации был у Вл. Францевны, а потом Михась справлял свадьбу. Только мне было невесело, и подносил рюмку к губам, мысленно чокнувшись с тобой. (... )
Спасибо тебе за хорошую телеграмму, получила ли две моих — одну к твоему дню, другую — к празднику?
Будь здорова и спокойна.
Немного пишу (...).
Обнимаю.
(Подпись)
Минск. (Без даты. — Т. К.)
Приветствую тебя, Жень!
(...) Дома так тепло, что хочется, чтобы и ты погрелась у моей печушки, которую топлю по утрам. Благополучно разделавшись с денежными долгами, купил машину дров, их распилили и покололи, а теперь сижу если не очень твердо на финансах, то, во всяком случае, в тепле. Печка берет мало дровишек, и их, очевидно, хватит еще на сезон. Теперь начинаю рассчитываться с продуктовыми долгами. Надеюсь в феврале разделаться и с этим.
Исправил плиту, купил электрокастрюлю. Свет у нас есть. Вечерами варим картошку в разнообразных вариантах. Поэтому прошу не забывать о себе и аккуратно варить себе грибы, картошку, словом, все, чем располагаешь.
Писать, к сожалению, не хочется. Несколько вечеров играл в преферанс, в театре пока не был. Дисциплинируюсь на переводе «Горе от ума», работа огромная, но крайне интересная.
Если бы ты поглядела на мое житье, то, думаю, осталась бы довольна. Первые дни, с приездом, был некоторый преизбыток жидкостей. Сейчас все входит в норму. И в самом деле, было бы очень недурно побывать здесь: это принесло бы тебе разрядку, а меня по-настоящему порадовало бы — успел соскучиться за одну декаду. (... )
Обнимаю. Пиши.
(Подпись)
18.01.1945. Москва.
Здравствуй, Аль!
Привезено и писемко, и мандарины. И елка, и дюшес. Опять получились именины. Только в одиночестве. Встречал ли ты еще и... «старый Новый год»? Тут Петрусь с Настей повторили встречу в том же месте.
Пусто в доме, Аль. Прихожу из клиники, и руки не поднимаются сделать что-нибудь для себя. Стало и холоднее, и темнее. Ты сам знаешь все это, родной.
С батькой неприятности. В результате его перевода ему стало значительно хуже. Он стал задыхаться, стонать, и отечность увеличилась. Кроме того, его положили у двери, где страшно холодно. Я стала просить, чтобы его перевели в более теплое место, а мне заявили, что они вообще не намерены его больше держать, потому что сделали все возможное, а больной он беспокойный и постоянно требует пантопона.
Я совсем растерялась. Взять его домой немыслимо, потому что если пару месяцев назад он еще мог один полежать дома до моего прихода, то теперь он в любую минуту может упасть и не сумеет подняться. Идти он абсолютно не может. Значит, нужно нести его на носилках из клиники и домой.
Буду пытаться просить о его переводе в другую клинику, но все это требует какого-то срока, а тут буквально гонят от Бурмина.
Я звонила Петрусю, думала взять у него хоть какое-нибудь ходатайство, но потом подумала, что от Издательства такое ходатайство не даст эффекта. Может быть, пусть Марийка пришлет мне что-нибудь от Литфонда и, кроме того, с первой оказией хоть немного пантопона в ампулах, чтобы облегчить ему хоть эти тяжелые дни.
Только ты не беспокойся, родной мой. Я со всем этим справлюсь прекрасно. Здоров ли ты сейчас? Где основная работа? Спокойно ли тебе, пришла ли потребность писать? Все это мне нужно знать. Мне вполне достаточно. То же и с остальным. Всего больше, чем требуется для нас с батькой. Работай спокойно и будь здоров. Писать мне нужно часто. Ты это знаешь. По дому никаких новостей. За квартиру заплатила.
Обнимаю тебя. Женя.
Видимо, на днях получу премию (рублей тысячу) от ВВС. Генералитет уже утвердил. Так что можно будет и пальто заказать. А ты не одалживайся и не бери авансов. Все это очень сложно потом компенсировать.