«Созидание» «нового языка» – вещь «страшная» лишь на первый взгляд. Говор меняется с течением времени, пополняясь попутно новыми терминами, – против этого не возразит никто. Не найдутся возражения и против того, что поэты (как и художники слова вообще) неослабеваемо вводят в обиход целые фразы, слова, образы (Грибоедов, Толстой, например). Конечно, каждый также поймет, что Кантемир, восстав из гроба, нашел бы в нашем языке весьма малое сходство с современным ему наречием.
Ударяясь в словотворчество, москвичи ударились и в две чрезмерные крайности.
Сейчас они печатают: «…Звонная песнь звонатой свирели…
…В мыслеземных воздушных телах сущих возникали каменные взоры и взгляды, а высеченные из некоего изначального мирня мировые тела трубящих мирязей свивались в двухвзглядный взор и медленно опускались на дно морское…»
А через день с трибуны нам преподносится:
– Мы боремся с басурманскими языками!
Ведь если некогда делались попытки «обрусения» русского языка, т. е. замена «глаз» – «гляделками», «носового платка» – «носоутиралищем» и пр. и пр., – то разве «учимец петроградского всеучьбища» (вместо «студент С.-Петербургского университета») и пр. не делает московскую «фракцию». Будущего – «фракцией» Давнопрошедшего? И не потому лишь, что «дерзанья» их имеют привкус русского и итальянского патриотизма ретроградна борьба их с «басурманом», нет, – но потому, что часто в русском языке отсутствуют слова, которые в своей единственности могли бы заменить собою целую неуклюжую фразу по-русски, – чего москвичи не желают признать.
Новаторы Москвы «ошибаются» положительно во всем, даже в том, что «Лермонтова и Пушкина можно петь под шарманку», а их, «замоскворецких Маринетти», нельзя.
Правда, поют и о «Дарьяле» и «Выхожу один я на дорогу». Не беда, если народ творит из стихотворения любимого поэта песню (хотя бы и для шарманки). Но вот если поэт из затасканной песни выкраивает футуристские opus’ы – дело неважное.
Пусть москвичи, националя, пересыпают фразы не «басурманскими» словами («газ», «бунт бульварных проституток», «камин», «пальто», «музыка», «портрет», «генерал», «драма», «поэт», – пускай заимствуют у «стариков» и эгофутуристов их слова – «пята», «двувзглядный» etc.), – лишь бы opus’ы их соответствовали их теориям.
Мало понапачкать литографским способом полдюжины брошюр, мало сбрасывать с пьедесталов прежних кумиров, – нужно создавать и давать свое, собственное.
Но футуристы Москвы своего не дают – они выдают за свое – чужое.
А это уж нисколько ни «веще».
Рюрик Ивнев
На Волге
Иван Игнатьев
«Покорность – коварный безвестья миг…»
Мигающее Пламя