Майор вопросительно поднял брови.
— Значит, вы не мормонка?
— Нет. Пока нет. — В голосе Полли слышалась неуверенность.
Это заинтриговало майора, но он не стал задавать вопрос на эту тему.
— Что произошло в Киркленде?
— Нас и там не оставили в покое, поэтому мы переселились в Наву.
— И там вам тоже не дали жить спокойно?
— Не дали. Отец не был религиозным человеком, но он говорил, что нетерпимость — один из самых тяжких грехов. Нетерпимость и лицемерие.
Губы майора скривились в невеселой улыбке.
— На этот счет он был прав. — Он произнес это с таким чувством, что Полли перестала думать о собственных воспоминаниях.
— Вы тоже пострадали от нетерпимости? — полюбопытствовала она.
— Да, но об этом я говорить не буду, — отрезал майор.
Полли подумала, не пора ли ей вернуться в фургон. Взглянув на суровое лицо майора, она решила, что он больше не желает с ней беседовать — очевидно, его мысли были сейчас далеко от забот маленького отряда и от нее самой.
Чувствуя себя неловко, она встала.
— Ваши спутники знают, что вы находитесь на границе индейской территории? — спросил майор.
— Э-э… да. — Полли не знала, известно им это или нет. — Раньше у нас были дружеские отношения с индейцами, — добавила она, как будто оправдываясь.
Он засмеялся.
— Индейцы, чья территория впереди, это не шауни и не делавары, это пауни. Сомневаюсь, что у вас будут с ними дружеские отношения.
— Вы много о них знаете?
— Больше, чем кто бы то ни было, — сказал майор.
В его голосе слышались какие-то странные нотки, Полли не поняла, что это значит. Ей хотелось расспросить его еще, но она понимала, что оставаться дольше было бы неприлично.
— Майор, надеюсь, мои ответы вам помогли и вы узнали то, что хотели узнать.
— Да, я узнал, что ваши женщины так же упрямы, как мужчины, независимо от возраста. И что вы идете на верную гибель, желая спастись от смерти в городах, из которых вас выгнали. Да, в этом вы мне помогли.
Он не пожелал ей спокойной ночи, и Полли резко повернулась и направилась к фургонам. Но она не успела сделать и нескольких шагов, как ноги запутались в подоле юбки, и Полли, споткнувшись, упала на снег. Еще до того, как она хотя бы попыталась встать, сильные руки взяли ее за талию, подняли и поставили на ноги. Поднимая Полли, Дарт Ричардс заметил, что талия у нее на удивление тонкая, а обнимать ее очень приятно.
От падения и от неожиданности у Полли сбилось дыхание, и сердце почему-то забилось учащенно. Майор сжал ее талию еще крепче, привлек к себе, и не успела Полли возразить, как он коснулся губами ее губ. Она подняла руки и уперлась кулаками в его плечи, пытаясь его оттолкнуть, но, конечно же, справиться с ним ей было не по силу. Майор раздвинул языком ее губы, и Полли поняла, что хотя она и сопротивляется, ее единственное желание — подчиниться. Обвить его шею руками и целовать так же страстно, как он ее целовал.
Все закончилось слишком быстро: он отстранил ее от себя и, продолжая держать за плечи, заглянул ей в глаза. На его лице играла насмешливая улыбка.
— Кто бы мог подумать, что в лагере мормонов есть маленький цветок страсти? Интересно, они сами-то это понимают?
Удовольствие от поцелуя мгновенно сменилось у Полли раздражением.
— Почему вы обращаетесь со мной как… как с вавилонской блудницей?!
Майор отпустил ее и засмеялся.
«Отвратительный, мерзкий тип! Как он посмел со мной так обращаться?» — думала Полли, лежа в фургоне под одеялом.