— Да, владычица, — наклонил голову Локи.
— Так-то лучше, — довольно улыбнулась она. — Отошли охрану к мосту. Хотя этого… — Хела окинула взглядом Барнса, — …оставь.
Брок едва глаза не закатил, но, повинуясь жесту Локи, вместе с Таузигом развернулся и пошёл прочь из замка Хелы, который видом был точь-в-точь как её рога, разве что помасштабнее.
— Командир, — тихо спросил Таузиг, когда они вышли за ворота, — а если она принца съест, как мы выбираться будем?
— Если она принца съест, выбраться для нас станет неактуально, — мрачно сказал Брок. — Но вряд ли. Всё же родня.
— Родня? — удивился Таузиг.
— Ты мало того что пиздоглазый, так ещё и в уши бананов напихал? — удивился Брок. — Она ж ему мамаша!
========== 24. Разбор полётов ==========
Вернувшись из Хельхейма, Локи отпустил всю свиту, кроме Брока. Тот покачал головой, видя, что глаза Барнса явно заволокло туманом внезапной влюблённости, но пошел за сюзереном. Разобраться с Барнсом можно будет попозже — в Хельхейм тот сам не проберётся, будь он хоть миллион раз Призрак: мало знать путь, ещё и магия нужна, а её в бывшем Кулаке Гидры ни искорки. Или есть?
Локи дошёл до своих покоев, поставил в стойку копьё, скинул с себя шлем и плащ, упал в кресло и вытянул длинные ноги. Молча указал Броку на кресло напротив. Щёлкнув тонкими пальцами, приказал принести вина и ключевой воды.
Брок тоже стянул шлем и верхнюю часть доспеха. Оружие он просто сложил на пол.
Молчаливая большеглазая служанка принесла кувшины с вином и водой, хрустальные бокалы, разлила вино с водой и вышла.
— Пей, — сказал Локи.
Первый бокал выпили в молчании.
После Хельхейма даже сумрачные покои Локи ощущались полными жизни и света, хотя сквозь плотные занавеси сюда не пробивалось ни лучика.
— Я и не думал, что мы настолько похожи, — наконец обронил Локи.
— Очень, — кивнул Брок. — Не знаю, кем был твой отец и каков он, но сдаётся мне, что кровь матери оказалась сильнее.
— Йотун он был, — вздохнул Локи. — Инеистый великан. Выше меня вдвое, синяя кожа, красные глаза… Я прежде думал, что я вот такой… ну, когда в Йотунхейме у меня рука посинела… потому, что это чары Одина. А это просто кровь Хелы.
— Сильна она — трахнуть йотуна и выжить, — с некоторым охренением сообщил Брок и налил себе и Локи ещё по бокалу вина, уже не разводя водой.
Локи пожал плечами. Вопросы межвидового секса его не занимали нисколько.
— Не знаю, что теперь и делать, — признался он. — Ничего не знаю.
— Ну так и не делай ничего, — предложил Брок. — Да и кто сказал, что с проблемами старших поколений должен разбираться именно ты?
Локи озадаченно уставился на него. Нахмурился.
— Но кто тогда? — спросил он.
— Один, — ответил Брок. — Он заварил всю эту кашу с мёдом, говном и пчёлами. Вот пусть он её и ест. Откуда вообще взялось это всеобщее помешательство на Золотом троне? Хела, Тор, ты…
— Между прочим, меня даже короновали… ненадолго, — смущённо ответил Локи.
— Принц, я серьёзно, — подался вперёд Брок. — Вот я командир ма-а-аленького такого отряда. Всего двенадцать обормотов. Все взрослые, никто не стар, у всех одна профессия и схожая подготовка. И то у меня порой крыша едет. Власть — всегда ответственность. Чем больше власти — тем больше ответственности. Это только дети думают, что короли лишь вкусно едят и развлекаются. У Одина под рукой девять миров. Ну ладно, он хуй положил на Мидгард, он придавил Йотунхейм, он забил на Хейльхейм. Но даже если бы он был только царём Асгарда, и то хватало б головной боли. А вы все внезапно хотите её себе. Зачем? Что это вам даст? Что это даст тебе? Хеле? С Тором понятно, он обалдуй и хочет не трон, а эге-гей бля и движухи с приключениями. А ты? Тебе это всё зачем? Простатит на холодном золоте наживать?
— Я волчью шкуру подстелю, — буркнул Локи и крепко задумался.
Брок спокойно попивал вино. После асгардского апгрейда он почти не пьянел, вино было вкусное — лёгкое, терпкое, с ягодным послевкусием, золотой кувшин вмещал не меньше галлона. Перекусить бы ещё не помешало, конечно.
— Я хочу как-то помочь Хеле, — наконец раздуплился Локи. — И что-то сделать с Одином.
— Есть идеи? — осведомился Брок.
— Пока нет, — покачал головой Локи.
— Ну так пока выжидай и подкармливай мать сладким.
Локи улыбнулся.
— Попробую. Мне кажется, ей понравится чёрный шоколад с солью и острым перцем.
— В мексиканской кухне есть сладкие десерты с перцем чили, — сообщил Брок.
— Она ещё просила розовую рыбу, только я не понял, какую, — кивнул Локи. — Солёную.
— Лосося, наверное, — предположил Брок.
— Значит, надо выбраться в Мидгард, — вздохнул Локи. — Один мне, правда, запретил, но чего он не видит, о том он не знает.
— А Хеймдаль? А Хугин и Мунин? — Брок нахмурился.
— Я умею отводить им глаза с детства, — Локи небрежно взмахнул рукой с бокалом, полным вина, не выплеснув ни капли. — Это всё неправда, что они всевидящие. Ну то есть для мидгардцев, может быть, и правда, а так… Вороны не вездесущи, Хеймдаль тоже не видит всего одновременно. Он бы с ума сошёл, если б видел.
— Ну да, — понимающе кивнул Брок. — Такие штуки — они по запросу. Ну а если Один тебя вызовет, а ты не в Асгарде?
— Я оставляю двойника, — объяснил Локи. — Магии в нём нет — двойники не бывают магами. Но я могу им управлять из любого места, так что тут, как ты говоришь, проблем нет. Одину на меня на самом деле наплевать. Я вообще не понимаю, зачем… зачем это всё. Объявить меня сыном, воспитывать как принца…
Брок пожал плечами в очередной раз.
— Спроси.
Локи уставился на него так, словно Брок изрёк божественное откровение.
— Блядь, принц, не спросишь — не узнаешь. Даже если он соврёт, это уже информация. Мимика, язык тела, вот это вот всё, — с досадой растолковал Брок. — Он называл тебя сыном, наследником второй очереди, раз тебя даже короновали, в конце концов, ты его внук. Как ни крути — родная кровь, а это вроде что-то значит.
— Я хочу знать, зачем он готовил меня править, если даже и не думал допускать до трона, — мрачно ответил Локи.
— Ну на это и я тебе отвечу, — усмехнулся Брок. — Хела слишком агрессивная и сильная, её уравновесить некем. Да и глаз на жопу дорогому папочке она явно не вчера придумала натянуть. Тор — безмозглый придурок с ветром в башке и желанием подвигов и славы. Но похож на отца внешне и обаятельный. А ты — с мозгами. Думаю, Один предполагал, что Тор будет на троне, а ты — за троном. Будешь за него думать и принимать решения. Чего он не сообразил, так это того, что ты нахватаешься всей этой героики, как псина репьёв, и поверишь в неё.
— Как псина репьёв, говоришь… — протянул Локи. — Останься со мной поужинать.
========== 25. Семейный разговор ==========
— Мне нужно задать тебе несколько вопросов, — сказал Локи, глядя на Одина, сидящего на троне.
В первый раз за всю жизнь Локи пришло в голову, что вот такое одинокое — ну, не считая эйнхериев за троном и вдоль стен, — сидение в золотом кресле выглядит смешно. Какой в нём смысл? У тронного зала нет даже окон, в которые можно выглянуть, только световые люки под потолком.
И он действительно так долго желал для себя подобной судьбы? Целыми днями отсиживать зад на троне, прерываясь только чтобы поесть и иногда подраться? Один ведь даже не тренировался давным-давно. Это Локи знал точно.
— Спрашивай, — наконец соизволил ответить Один.
Голос его звучал устало, с едва уловимым намёком на старческий дребезг.
— Кто моя мать? — задал вопрос Локи. — Зачем ты забрал меня из Йотунхейма? Для чего воспитывал как наследника, если заведомо знал, что трона мне не видать, даже если я наизнанку вывернусь?
Один ответил не сразу. Локи стоял близко и знал Всеотца достаточно хорошо, чтобы видеть мельчайшие изменения в его мимике. Он заметил, как поникли плечи царя, как на мгновение опустились уголки рта.