Локи вдруг осознал это с такой невероятной ясностью, что едва не вскрикнул.
Когда они с Одином поднялись в тронный зал, Локи вздохнул с облегчением. Здесь хотя бы не воняло трупами.
Умостив седалище обратно на Золотой трон, Один ещё какое-то время вещал. Локи слушал вполуха, вычленяя только значимую информацию, но не забывая почтительно кивать.
Наконец Всеотец отпустил его, и Локи с приличествующей неторопливостью покинул тронный зал.
Выйдя за высокие широкие двери, украшенные с обеих сторон сценами побед Одина над йотунами, огненными демонами, тёмными эльфами и чудовищами, Локи едва удержался от того, чтобы помчаться к Броку бегом.
Однако шествовал по коридорам дворца он неспешно, гордо неся голову и чувствуя, как всегдашние сквозняки колышут его кудри.
Хихикнув про себя, Локи подумал, что ведь и правда вольные локоны цвета воронова крыла куда краше, чем зализанные со лба на затылок волосы.
Ну да Брок Рамлоу ни разу не давал своему сюзерену плохих советов.
В помещениях, отведённых вассалам, Локи едва ли не у самой двери поймал явно ждущий его давно и с нетерпением Барнс.
— Командир проводит тренировку, — отчитался он. — Приветствую вас, Ваше Высочество.
Локи кивнул, оглядел Барнса и спросил:
— Какое у тебя ко мне дело, воин?
Тот сделал умильные просительные глазки, чисто Гримхильда, когда она выпрашивала вкусный кусочек у Мэй, и ответил:
— Можно мне повидать вашу матушку Хелу?
========== 27. Не проблема ==========
— Мертвецы? — уставился на Локи Брок. — Под тронным залом? Да ты шутишь!
— Увы, нет, — покачал головой Локи. — Я их видел.
— Твой дедуля совсем ебанулся? — прищурился Брок.
— И давно, — усмехнулся Локи. — Они лежат там с тех пор, как он заточил Хелу. Около тысячи лет по мидгардскому счёту.
Брок, сидевший в кресле, вскочил и заходил по кабинету Локи туда-сюда, ероша волосы. Остановившись, он спросил:
— А что царица? Фригга? Она же лучший во вселенной менталист, верно? Вдобавок предвидит судьбу всех живых, так?
— Я… не говорил с ней об этом… — медленно произнёс Локи и уставился на Брока.
— Так поговори! — всплеснул руками тот. — У неё должны быть причины для того, чтобы ничего не предпринимать. Блядь, могильник под тронным залом! Это охуеть как крипово даже для атеистов. А вы маги!
— Да, Брок, — кивнул Локи. — Мы маги. И раз Всеотец обезумел настолько, а Тор бесполезен, этим придётся заняться мне.
— Сжечь? — прищурился Брок, и Локи залюбовался им — хищным, резким, и таким жизнеяростным.
— Сжечь, — подтвердил он, взмахнув ресницами.
— А весь дворец не расплавится? — спросил Брок. — Золото всё-таки.
— Об этом я ещё подумаю, — ответил Локи. — И я хотел с тобой посоветоваться. Насчёт того, чем жгут в Мидгарде.
— Керосин, бензин, напалм, — тут же перечислил Брок. — Но тут цистерна нужна, за один заход не дотащим. И у напалма температура горения запредельная. Металлы прожигает влёт. — Он сосредоточенно почесал в затылке. — Если удастся изолировать могильник, то почему бы и нет? Хотя как тогда горение поддерживать, без кислорода? Вытащить все эти трупы оттуда, как я понимаю, не вариант?
— Не вариант, — вздохнул Локи. — Насчёт изолировать — я подумаю.
— Слу-у-ушай… — протянул Брок. — Ты же бог огня? Да? Или это как со Слейпниром?
Локи поморщился. Его вассалы были на удивление деликатны, и слухи о том, что ему приписывают мидгардцы, по дворцу не ходили, но Локи даже знать об этом было крайне неприятно.
— Да, Брок, — сказал он. — Я и правда очень хорош с огнём.
— Ну так давай проверим, можешь ли ты без напалма спалить труп или там кладбище, — предложил Брок. — Или морг. Как раз замкнутое помещение. Заодно и изоляцию отработаешь.
— Жаль, Хелу нельзя позвать, — вздохнул Локи. — Я до сих пор не знаю, как её освободить.
— Ты ёбу дался? — вытаращился на него Брок, и Локи в голову не пришло его одёрнуть.
— А что? — свёл брови Локи.
— А то, что она тупо поднимет этот могильник, и со своими обидами на Одина разнёсет здесь всё вдребезги и пополам, — терпеливо, как особо тупому бойцу, объяснил Брок.
— Да, это тоже проблема, — вздохнул Локи. — Что у неё в голове… И что у Барнса в голове?
— Да с Барнсом всё просто, — усмехнулся Брок. — Хела красавица, вся в тебя, а он изголодался за столько лет. Двинем в Мидгард, возьмём там для неё шоколада, тортик кофейный, такой, с готическим дизайном. И пусть Барнс её развлекает. Он в молодости был тот ещё бабник. Глядишь, Хела натрахается и смягчится.
Локи покачал головой. Он не верил, что телесная сытость смягчает нравы, но почему бы не попробовать? Хуже-то уж точно не будет.
— Главное, чтобы Барнс смог за себя постоять, — сказал он.
— Как раз и выяснит, — усмехнулся Брок. — Давай так. Ты к Фригге, поговоришь насчёт съехавшей крыши и улетевшей кукухи Одина. А уже по результатам двинем в Мидгард экспериментировать. Ну и сладкого купим.
— Фригге очень нравятся фруктовые пирожные, — улыбнулся Локи. — И белый шоколад с миндалём.
— А тебе? — спросил Брок.
— А мне… — Локи задумался. — Не знаю. Я ещё не всё попробовал. Мороженое. И взбитые сливки. И чизкейки. Бриоши. Разноцветные леденцы.
— Я знаю место, где продают леденцы всех цветов в форме хуёв с яйцами, — ни с того ни с сего ляпнул Брок. — Солёная карамель самая крутая.
Локи уставился на него огромными глазами, чувствуя, что краснеет. С чего Брок вдруг заговорил… о таком?
— Интересно, а если Один в ум войдёт, асгардские пидорасы из шкафа выйдут?
О смысле фразы Локи скорее догадался, чем понял. Изъяснялся Брок причудливо.
— Одним Одином тысячелетние традиции не переменить, — хмыкнул он.
— Поклясться могу, что все эти мужики втихую ебутся друг с другом так, чтобы никто не догадался, — ухмыльнулся Брок. — Ну как в Техасе. Самый гомофобный штат, но в любой дыре есть типа мужской клуб, где можно выпить пива, поиграть в бильярд, посмотреть Суперлигу и выебать приятеля по-мужски.
Локи смутился едва ли не до слёз. Но нашёл в себе силы спросить:
— Ты… предпочитаешь мужчин?
— Да, — кивнул тот. — Проблема?
— О нет… — Локи внезапно почувствовал неимоверную лёгкость. — Совсем не проблема.
========== 28. Практика ==========
Локи оглядел огромный больничный морг с полутора десятками столов, заваленных трупами. Здесь были толстяки и едва ли не скелеты, обтянутые желтоватой кожей, мужчины и женщины, старики и дети.
Тихо гудя, светили лампы, придающие этому помещению из стали и кафеля совершенно мертвенный вид. Пристрастие мидгардцев к такому неживому освещению всегда озадачивало Локи.
— Ну что? — спросил Брок.
Он вместе с Барнсом и Роллинзом уже проверил, чтобы в этой части госпиталя не осталось ни одного человека. Локи распугал их каким-то магическим образом, так что свалили все, включая даже охрану и дежурных патологоанатомов.
— Ступайте наружу, во двор, — приказал Локи.
Брок не стал спорить. С огнём у него до сих пор были сложные отношения. Несмотря ни на что, тело помнило, как горело, и не желало повторения. До панических атак, конечно, не доходило, но было… неприятно.
Когда он ушёл, Локи огляделся, глубоко вздохнул, простёр руки вперёд, к мёртвым телам, и отпустил то, что составляло его глубинную суть, — живое, чувствующее пламя, что было в нём, кажется, даже прежде рождения.
Все мертвецы разом занялись огнём, поначалу оранжевым и красным, но вскоре разогревшимся до светло-жёлтого и белого. Локи слышал потрескивание и щелчки горящей плоти, шипение стекавшего на раскалившиеся столы жира.
Огонь почти не требовал контроля, Локи управлялся с ним с той же лёгкостью, что и со своими конечностями. Сложность была в жаре и запахе. С жаром он справлялся, а вот с запахами пока получалось не очень. Смрад сгоравшей плоти душил, забиваясь в ноздри, в глотку, оседая липкой плёнкой в лёгких.