Эдвард
Я все же вампир, а не дитя пятилетнее. Да, Карлайл воспитал меня, он дал мне новую жизнь – замечательную жизнь – но это не значит, что я должен вечно идти на поводу у его мнения. И вся семья будто сговорилась – обрати или съешь. Последнее – шутка, конечно, но совершенно не смешная.
Я принял решение, и буду следовать ему, независимо от того, поддержат они меня или нет. Уж чего не ожидал – так это поддержки от Элис. Она, впрочем, всегда относилась ко мне лучше, чем другие – не считая родителей, конечно. Но то, с каким энтузиазмом она поддерживала все, касающееся меня и Беллы, настораживало.
Со временем Беллу приняли все, кроме Розали. Поначалу она просто недолюбливала Беллу – ревновала. И хотя теперь для нее никто кроме Эммета не существовал, она не могла простить мне давнего отказа. Впрочем, когда она поняла, что я намерен оставить Беллу человеком, она немного смягчилась.
И только тогда я смог увидеть в ее мыслях еще одну причину, по которой она была против обращения Беллы.
Мы, вампиры, заложники вечности и голода. Розали никогда не жаловалась на то, что ее обратили, но ни для кого не было секретом, что она предпочла бы прожить недолгую, но естественную человеческую жизнь. И она была уверена, что Белла не будет счастлива, вступив в нашу семью.
В тот момент в моей проклятой душе началась новая борьба. Любовь против эгоизма. Я знал, что будет лучше для Беллы, но это противоречило тому, что будет лучше для меня. Любовь победила. Я принял окончательное решение быть с ней всю ее человеческую жизнь. И то, что Белла категорически противилась этой идее, ничуть меня не волновало. Я-то знал, как будет лучше.
Все шло так, как и должно. Белла была счастлива, я тоже, ведь мы были вместе. Дни пролетали как мгновения, и никогда прежде в моей душе не было столько света и тепла. Летом мы целые дни напролет гуляли по лесу, находя все новые и новые волшебные закутки, в которых еще не бывал никто, кроме нас. Я хотел запомнить каждое мгновение этого лета, каждый ее взгляд, каждую улыбку, каждый вздох. Она была моим личным божеством, ангелом, спустившимся с небес, чтобы повести моего демона по пути истины и любви.
Я знал, что все это противоестественно. Иногда мне приходила в голову мысль: это было бы точно так же, как если бы медведь влюбился в бабочку. Он мог раздавить ее по неосторожности. Но я еще никогда не контролировал себя так строго, как рядом с ней. Я почти почувствовал себя человеком. Я снова жил, дышал, мечтал…
Пришла осень. Как на мой взгляд – самая романтичная пора. Но Белла грустнела с каждым днем, хотя погода еще не испортилась окончательно. Я как мог отвлекал ее от мрачных мыслей, но все зря. И хотя я догадывался, что именно ее расстраивает, я старался не акцентировать на этом внимания, чтобы не спровоцировать очередную череду слезных уговоров. Перед которыми я могу и не устоять.
Белла не смирилась с моим решением оставить ее человеком. Она и без того была переполнена комплексами – а теперь еще вбила себе в голову, что я разлюблю ее, если она станет старше. Подумать только – ей всего восемнадцать, а она уже боится старости! Да все ее сверстники даже старше двадцати себя представить не могут… но она не такая как все. Потому что ее новая семья отличается от всех остальных семей: никто из нас не состарится. Но я все еще был уверен в том, что для нее будет лучше остаться живой. А когда я сомневался – я обращался к Розали, она помогала мне и даже стала лучше относиться к Белле. Немного.
Но настал момент, когда истина предстала передо мной в самом неприглядном виде. Джаспер показал мне ее, сам того не желая.
Я понял, что не могу спасти бабочку от медведя. Рано или поздно, но это произойдет. Если я хочу уберечь Беллу, я должен уберечь ее в первую очередь от себя. Потому что… это была не последняя царапина в ее жизни. Сегодня меня остановил тот факт, что я был сыт. И ее кровь, хотя и противоестественно соблазнительная, не сорвала мне крышу. Я, впрочем, был вынужден задержать дыхание. А еще рядом был Карлайл. Мне было бы стыдно потерять контроль в его присутствии. Я бы все равно ничего не получил – отец остановил бы меня. Все это помогло мне удержаться.
Но будут ли обстоятельства столь благоприятными для Беллы в следующий раз? А ведь он неизбежно наступит.
Я понял, что ничего не могу гарантировать. А значит, надо эту ситуацию предотвратить. Самым надежным и самым правильным способом, каким бы жестоким он ни был. Белла заслуживает большего, чем жизнь с монстром. Она просто маленькая глупая девочка и не понимает этого, поэтому я приму это решение за нее. У нее все будет хорошо, когда меня не будет рядом. Не сразу, но будет. Я уверен. Розали уверена. Карлайл и Эсме тоже.
Поэтому я уезжаю.
Карлайл
Совсем скоро недейственность всех способов сохранить человеческую жизнь Беллы была доказана, и мы вернулись в Форкс. Я знал, что Эдвард пообещал изменить Беллу после выпускного. Но также я видел, что она ему больше не верит.
Я ошибся, когда посчитал, что она смирилась с исчезновением Эдварда. Она просто устала пассивно ждать и решила найти свой собственный путь к своему счастью.
И однажды, вскоре после нашего возвращения, она тайком явилась ко мне в больницу.
— Карлайл, мне нужно с вами поговорить, — робко начала она, останавливаясь в дверях ординаторской. Коллеги мои отсутствовали, срочной работы не было, поэтому я не видел причины отказать.
— Проходи, присаживайся, — я догадывался, о чем будет разговор, и я знал, что отвечу. Вопрос в том, как это сделать, чтобы Белла не подумала, будто я не хочу принять ее в семью. Я хочу, но не сейчас. Чуть позже, как и обещал ей Эдвард.
Она села на стул напротив меня и смущенно покосилась на мой бейдж, словно не зная, с чего начать. После небольшой заминки она произнесла:
— Мне нужна ваша помощь.
Я не смог удержаться от улыбки.
— Я слушаю, Белла. Хочешь чаю или кофе?
— Нет, спасибо, — поспешно помотала она головой, потом вздохнула, словно ободряя саму себя, и начала: — Как вы знаете, решение принято. – Она снова вздохнула. – Но я вижу, что Эдвард сомневается. Мне кажется, что он ищет повод отказать мне. Но ведь это мое решение, так?
Я кивнул. Я не видел смысла заставлять ее выстраивать логическую цепочку и произносить вслух то, что я и так уже понял.
— Я уже дал тебе слово, Белла, — напомнил я. – Если Эдвард не сделает это после выпускного, это сделаю я. Но он просил, чтобы я дал ему время…
— Я не хочу ждать, — нахмурившись, перебила меня Белла. – Ничего не меняется кроме моего возраста. Я не передумаю. А если передумает он… — она потрясла головой, пытаясь отогнать эту неприятную мысль. – Я хочу стать такой как вы, пока Эдвард не решил, что от меня больше проблем, чем проку.
Я с трудом удержался от смеха. Да она переполнена комплексами! Даже после всего того, что она пережила за прошедшие полгода, пока Эдварда не было рядом, она была той же угловатой неловкой девчонкой. Хотя она стала сильнее, да. Как бы ни было больно вспоминать о том, что пережили они оба за время разлуки, надо признать, что на ее умственное и физическое развитие это повлияло весьма положительно. Эдвард тоже это заметил. Она стала более зрелой, более выносливой. И все равно недостаточно, чтобы противопоставить себя хищному вампиру или любой другой опасности, подстерегающей на каждом углу.
— Если ты настаиваешь, я могу сделать это прямо сейчас, — сказал я, с интересом наблюдая за ее реакцией.
Сначала ее зрачки расширились от страха. Потом заблестели в предвкушении. Она знала, что ждет ее после превращения. Боль, жажда, безумие… и она считала, что готова на все это ради одной единственной цели: Эдвард.