А почему бы и нет? — мелькнула мысль. В конце концов, если она устроит Люку романтический ужин, за которым последует своеобразный десерт, он из-за долгой разлуки может оттаять и тогда в их совместной жизни наметится прогресс, которого Кристи так не хватало в последнее время.
Выйдя из машины, она направилась в бельевой бутик. Ей казалось, правильно подобранное сексуальное белье поможет наладить отношения, которые в последнее время дали трещину.
Ведь она любила Люка, любила больше всего на свете.
И готова была бороться за свое счастье.
Люк забрал багаж. Вышел из здания аэропорта, взял такси. Он очень устал. Все события предыдущих двух недель сплелись в какое-то странное месиво, редкими кадрами проплывая перед его затуманенными усталостью глазами.
Вот Джессика, лежащая на подушке в своем боксе. У нее совсем нет волос на голове, и от того личико ее кажется более нежным и трепетным, и хочется защитить ее от всего на свете, спасти от тяжелой болезни, быть рядом с ней и ни на секунду не разлучаться.
Но он не мог. Ведь Джилл не пожелала видеть его рядом, а он любит ее, поэтому сделал так, как она хотела.
Он злился на жизнь за то, что столько времени не знал о существовании дочери. Злился на себя, потому что легко позволил Джилл исчезнуть, когда она этого захотела. А ведь при желании мог разыскать ее, спросить, как у нее дела. И тогда бы он точно узнал о Джессике…
Однако он тут же вспомнил, что все эти годы Джилл была уверена, что Джессика дочь Себастьяна. Из ее памяти стерлась та ночь, когда Люк спас ее от самоубийства, и теперь, когда Джилл начала все припоминать, он опасался, что она может возненавидеть его за то, — что в ту тяжелую для нее минуту он воспользовался ее слабостью, чтобы удовлетворить свои желания.
А Люк не хотел этого. Он любил Джилл, и одна мысль, что когда-нибудь она сможет возненавидеть его, была для него невыносима. Поэтому пусть лучше питает к нему какие угодно чувства, лишь бы не отвращение, не ненависть, которые способны разрушить то немногое, что начало налаживаться в их взаимоотношениях.
Слишком все сложно. И он не представлял, как распутать этот клубок.
Такси остановилось возле его дома. Ему безумно захотелось набрать номер Джессики и узнать, как у нее дела. Но он сдержался. Был уже вечер, и девочка наверняка спит. Будить ее нельзя. Пусть набирается сил. В ее ослабленном состоянии это сейчас самое главное.
Поднявшись на свой этаж, он подошел к двери. Немного постоял перед ней, машинально крутя в руках брелок с ключами.
Кристи. Она ждет его за этой дверью. Он знал, потому что видел, что в окнах его квартиры горит приглушенный свет.
Люк прекрасно понимал, что когда-нибудь ему придется поговорить с Кристи, рассказать ей о себе, о том, что связывает его с Джилл помимо дочери. Но он до сих пор не представлял, как поведать ей обо всем этом.
И поэтому сейчас, когда надо было сделать первый шаг, Люк испытывал нерешительность, вновь ощутив себя маленьким мальчиком, первый раз пришедшим в школу и от обилия новых впечатлений растерявшимся.
Он не представлял, как правильно поступить. Ведь что бы он ни предпринял, все казалось ему недостойным по отношению к Кристи. Потому что она любила его, никогда не давала повода усомниться в своих чувствах, а он не оценил это. Просто не смог. Хотя и очень старался.
Тяжело вздохнув перед неизбежным, Люк вставил ключ в замок и повернул его. Тихо открыл дверь и вошел.
Негромкая музыка лилась по квартире, достигая его ушей и удаляясь, чем-то напоминая волны океана, набегающие на берег. Поставив сумку на пол, Люк сделал несколько шагов.
Стол в гостиной был накрыт на две персоны. Горели свечи в двух красивых подсвечниках посредине. Кристи стояла к нему спиной, у окна, любуясь панорамой вечернего города.
Услышав движение позади себя, она обернулась, увидела Люка…
— Любимый! — Она бросилась ему на шею, крепко прижалась.
Растерянно обняв ее, он молчал, не зная, что сказать. Ну как сообщить ей о том, что они должны расстаться?! Как?!
А может, все еще получится? — мелькнула в его мозгу малодушная мысль, дающая возможность оттянуть момент признаний. И он сдался, пошел на поводу этой мысли, дал себе отсрочку, сам не зная зачем…
— Как малышка? — Кристи отодвинулась от него, напряженно вглядываясь в лицо.
— Надеюсь, все будет нормально, — сдержанно ответил он, проходя к столу и усаживаясь на стул. — Ну, чем ты меня порадуешь сегодня?
Кристи просияла. Услышав интерес, прозвучавший в его голосе, она словно воскресла, будто почувствовала, что судьба дает ей еще один шанс, о котором она так молила.