— Ещё не профессор, а только доцент, — поправляю его.
— Какое-то прозвище, типа блатного, — задумчиво хмурит кустистые брови отец, — Так паханов называют на киче. Помнишь, в «Джентльменах удачи» Леонов доцента играл?
— А кто такой Леонов? Он что, играл папу? — удивляется Тоха.
— Эх ты, молодёжь! — с досадой вздыхает отец, — Не знаете старых героев. Не смотрите фильмов хороших.
— Его герой — Реактивный енот из «Стражей галактики», — хмыкаю я.
— Это что за зверина такая? — пытается папа понять.
— Это, короче, гуманоид, инопланетный енот. Он летает, стреляет и разговаривает, — принимается Тоха ему объяснять.
— Ё-моё, а чего не корова? Представляешь, корова реактивная! Вот это я понимаю, — фонтанирует мыслями дед.
Я усмехаюсь с обоих. Смотрю на входную, куда Вита вносит громадный букет.
— Майечка, это тебе! — говорит «тётя Мила». Она у нас крёстная. А Толик — отец. В смысле, крёстный отец. Мы думали, пара получится. В смысле, семейная. Но не срослось!
— От кого? — поднимается Майка со стула, бежит, чтобы выведать, кто отправитель такой красоты.
— Тут только две буковки, — хмыкает Мила.
У Майки в лице что-то еле заметно меняется, стоит ей глянуть туда. Словно этот букет для неё не такая уж неожиданность.
— Да это пацаны прикололись, наверное! — «крапива», лучшая Майкина подруга тоже сегодня здесь.
Майка согласно кивает:
— Ага, точно! Димон и Колян, фантазёры.
— Ну, ничего себе, — Ася подходит понюхать цветы. Она любит цветочную тему. Сама как большой экзотичный цветок.
— Николай, допустим. А буква «б» тут причём? — недоумевает Милана, — Ведь Димка же!
— Да он баран, вот и «б» пригодилась! — смеётся «крапива».
А Майка с такой непритворной заботой бросает открыточку внутрь. Сегодня цветов было много! Но этим букетом она не желает украсить наш стол, оставляет его в стороне. И, когда я иду в направлении туалета, то берусь заглянуть меж ветвей. Там виднеется кончик открытки. Беру его пальцами, чтобы достать. Открываю и быстро читаю:
«Ты прекрасна! Б.Н.».
Как ошпаренный, я выпускаю открытку. Та остаётся лежать на столе. Сбегаю в уборную. В светлой кабинке под стать заведению, много деталей. Красивая мыльница белого цвета, зелёный цветок в уголке.
«Ты прекрасна! Б.Н.», — я прикрываю стульчак, и сажусь на него, как на стул. Опускаю в ладони лицо. Это он? Он уже присылает цветы? Поздравляет её с днём рождения? Майка знает, что он — её папа?
В голове столько мыслей, что хочется просто исчезнуть. Пускай эта кабинка туалета окажется машиной времени, и телепортирует меня в недалёкое прошлое. Где Богачёва ещё с нами нет! Я узнаю, когда он вернётся, и подстрою аварию. Или лучше всего, найму киллера. Истрачу все деньги, продам свою тачку. Верну нашу жизнь! Верну их…
В зале слышатся крики. Когда выхожу, вижу Тольку Зарецкого. Майку с ещё одним ярким букетом тюльпанов. На этот раз розовых.
— На свадьбу когда пригласишь? Кандидаты имеются? — щурится крёстный отец.
Он почти не меняется с возрастом. Только крепчает, и голос хрипит от привычки курить.
— Ой, дядь Толь! Вы вообще не о том! — усмехается Майка.
Она ростом в маму, и цветом волос. Так что дядь Толя её чуть повыше. Но пониже меня.
— А вот и отец-молодец! — ухмыляется он, тянет руку.
Мы приветствуем друг друга, и я мысленно рад, что, кроме отца, Тохи, Капустина, в нашей компании будет ещё один член. В прямом смысле мужской! А то уж чересчур много девочек.
Крёстного папу сажают по левую руку от Виты.
— Чего без жены? — уточняет она.
— Да ты ж знаешь её? — ухмыляется Толик, — Она у меня нелюдимая. Вечно в своих коуч-сессиях.
— На этот раз что? Личный рост, мотивация, бизнес?
— Всё сразу, — вздыхает Толян.
Его Анечка «ищет себя» уже десять лет кряду. Хотя его это, кажется, вполне устраивает.
— Главное в жизни она уже нашла, — любит он говорить.
— Это что же? — обычно спешу уточнить.
— Как что? Меня! — отвечает мой друг и соратник в амурных делах.
Я всегда откровенен с Зарецким. Он тот, кто не станет юлить, приукрашивать. Вот и сейчас сообщаю, когда мы выходим курить. Точнее, не мы! Курит он. Я стою и смотрю на своё отражение в полупрозрачной витрине кафе.
— Слушай, Толь? Можешь на днях уделить вечерок?
— Мм? — тянет он, — Что случилось?
— Да так, — пожимаю плечом.