— Вон, твой телёнок, — смеялась подруга.
Мне было обидно за Костика:
— Чего он телёнок? И почему это «мой»?
— Потому, что на привязи за тобой всюду ходит, — раздражалась она.
Но стоило Косте возникнуть, как тут же брала на себя роль болтушки.
На выпускном мы блистали! Мать заказала мне платье. Эксклюзивный пошив. Ни у кого такого не было! Оно было с виду простое, без вычурных блёсток, оборок и рюш. Силуэт назывался «русалочка». Потому, что имитировал хвост! В середине бедра расширялся, внизу ткань ложилась красивыми складками. А оттенок был призван усилить эффект. Изумрудный, на фоне которого кудри мои, становились рыжее, чем в жизни.
— Ну, чего ты, окаменел что ли? — фыркнула со смеху, увидев физиономию Кости.
Тот уже был первокурсником. Но продолжал с нами дружить. Это он агитировал меня поступать на экономический. Я не имела понятия, кем хочу быть в старших классах! Я и сейчас не имею понятия. Просто хочу быть хорошей женой, мамой, лучшей подругой. Человеком, короче! Во всех смыслах этого слова. А тогда я отчаянно мучилась, выбирая профессию по душе.
Мне казалось, от этого выбора столько зависит! Как будто, отучившись, ты просто обязан быть именно тем, кем был назван в дипломе. По факту оно так и вышло! Я избрала специальность «бухгалтерский учёт, анализ и аудит». И свожу дебет с кредитом.
А вот Милка, всегда мечтавшая стать поваром, под прессингом матери, всё же окончила школу. И поступила не в колледж, как изначально хотела, а в ВУЗ. На технолога. Хотя мама её была против, и всегда приводила в пример мой «правильный выбор» профессии.
Я же, завидуя Милке, прогрызала дыру в материнском бюджете. Для меня этот ВУЗ был коммерческий. Это Шумилова взяли бесплатно! С его результатами можно было вообще не учиться, и сдать!
— Почему окаменел? — хмыкнул он и вручил принесённые розы.
Розовый цвет не вязался с нарядом. Милка забрала букет, приложила к груди. Её «бальный образ» как раз был под стать. Платье, как у принцессы из мультика: фатин цвета фуксии, пышный рукав.
— Ну, и кого из нас ты готов осчастливить? — отвела она волосы, те были взбрызнуты лаком и тоже блестели под светом искусственных ламп.
Отмечали в столовке. И зал украшала большая гирлянда из букв: «В добрый путь!».
— В смысле? — не понял он.
Милка, уже чуть подвыпивши, сексуально оперлась о стену:
— Ну, кого из нас сделаешь женщиной?
Костик обиделся:
— Блин, никого! — и ушёл.
Отыскала его с сигаретой внизу.
— Ты чего? — ткнула пальцем.
— Дура она, твоя подруга! — буркнул Костя, втянул в себя дым.
— Она просто шутит, — сказала.
— А я не шучу! — порывисто выдохнул Костик, — Я люблю тебя, Вит!
Я опешила:
— Что?
Он затушил сигарету, поспешно, пока я не успела прийти в себя от услышанных слов, прижался губами к моим. Я так и смотрела в упор на него, пока мы целовались. Хотя, поцелуем назвать это можно с натяжкой! Я стояла, сжав губы. Он их пытался раскрыть. Отчаявшись, бросил затею.
— Прости, — прошептал.
Остаток вечера он просидел в уголке, наблюдая за тем, с кем танцую, болтаю, кому улыбаюсь. Когда напилась, то схватил мою руку, сказав:
— Провожу.
— Но я не хочу домой! — воспротивилась.
Милка плясала, фатин у неё на ногах танцевал вместе с ней. Я подошла, обхватила за плечи:
— Милан, ты идёшь?
— Ты с ума сошла? — фыркнула Милка. Но, увидев Костяна, смекнула, — Понятно! Не буду мешать.
— Что? — нахмурилась я, — В смысле? Нет! Я домой!
— А я в гости к Павлику, — подруга стряхнула меня и принялась двигать бёдрами в сторону теперь уже бывшего одноклассника.
Тот сох по ней с самого первого класса, наверное! Вот и дождался. На память подруга ему отдалась. Подарила бесценную девственность.
Я же осталась нетронутой. По крайней мере, в ту ночь. Мы сидели с Шумиловым вместе на крыше. Он раздобыл ключ от люка. И встречали рассвет.
— Мы можем быть дальше друзьями? — спросил он с опаской.
Я положила тяжёлую голову ему на плечо:
— Мы итак друзья. И всегда ими будем.
Когда поступила, то наши пути с Милкой чуть разошлись. Но мы не смогли друг без друга! И хотя теперь мы учились по-разному, но встречались, как минимум, дважды в неделю. Студенчество било ключом. У неё! У меня проходило в тяжёлых потугах. Я ненавидела всё. Бухучёт, эти лекции, цифры, конспекты. Хотя и училась неплохо, но очень ленилась. О чём Костик прямо сказал:
— Ты можешь на красный пойти, если не будешь филонить.