- Тебе страшно, бабушка?
Нина повернулась. В глазах тлел интерес.
- Очень, внученька. Как не бояться. Но, как и с врачом - деваться-то некуда. Если попытаться убежать, поймают. Мама будет держать руки, а медсестра - ноги. И все равно сделают что хотят. И знаешь, что самое страшное?
Нина еще больше повернулась. Глаза перестали быть похожи на остекленевшие шары дохлой стрекозы. Девочка заинтересовалась.
- Самое страшное, внучка, в том, что от стоматолога ты выйдешь, и мама будет тебя успокаивать, и, может, даже купит тебе куклу или туфельки. А оцифровка - билет в один конец. И что там дальше, никто не знает.
- Почему никто? Мы же сможем встречаться с цифранами, разговаривать!
- Внученька! Так-то оно, конечно, да. - Ольга Львовна помолчала. - Конечно, можем, ты права, как всегда. А сама-то не боишься?
Женщина уставилась на девочку.
- Не боюсь я ничего! - Голос Нины чуть дрожал. - Да и бояться нечего! Я сдам тест!
- Внучка. Твои родители сами боятся говорить с тобой. Но я - не они. Меня завтра оцифруют, тело сожгут. Все, время вышло. Я молю Бога, чтобы у тебя все получилось. Но тебе надо быть готовой ко всему.
- У меня будет еще два месяца, - тяжело дышала девочка. - Мое тело не... не...
- Да, я знаю. Вам дается еще целых две попытки. Через два и еще через два месяца. И ваши тела замораживают. Но что-то я не слышала ни разу, чтобы хоть кто-то, проваливший тест, сумел пересдать и вернуться из оцифровки. У тебя будет только один шанс, учти!
Женщина легко поднялась. В ней было еще столько сил, энергии, жизни.
- Бабушка, - раздался жалобный голос.
- Что, внученька?
- Почему все так?
- А как еще, внучка? Земля маленькая, людей слишком много. Да и засрали мы планету, ты же сама видишь. И правильно сделали, что стариков в цифру принудительно гонят. Мы пожили, надо и вам пожить. Да и то, цифра - это лучше, чем постепенное угасание. Это я боевая, а мои подружки - суставы болят, радикулиты, рак. Разве ж это жизнь? А в цифре всяко лучше нам, старикам. Новая жизнь как-никак. Болезней нет, слабости нет.
- А что есть, бабушка? -глаза девочки горели.
- Да я и сама не знаю. Последний год нас собирали, рассказывали, фильмы и плакаты показывали. Красиво. Но все равно страшно, внучка. Страшно. Так что ты давай. Не подведи меня. Бери себя в руки. И готовься. А то расклеилась совсем, расползлась, руки опустила. Ты крылышки-то расправь, расправь. И маши ими, изо всех сил маши. А то и разбиться недолго.
***
Сергей вышел из дома. Мысли о маме - долой. Как бы ни было горько, это - прошлое. Собраться. С ней он простится завтра. Сейчас - дочь. Она - будущее, которое может не настать.
Отец набрал номер. На этот раз начальник ответил сразу же.
- Простите, Сергей Викторович. Я ничего не могу сделать. Недавно ввели независимый контроль на федеральном уровне. Я никак не могу повлиять на сроки тестирования. Мне очень жаль.
Гудки.
Сергей попытался перезвонить. Снова и снова. Тишина. Его номер заблокировали. Он сел на скамейку, обхватил голову. Что же делать?
Неожиданно телефон зазвонил.
- Да, да! Слушаю!
- Добрый день. Вас беспокоят из школы, Зинаида Юрьевна, психолог. Я звоню по поводу Нины. Насколько мне известно, сегодня проводы на пенсию ее бабушки, Ольги Львовны. Да?
Сергей замешкался. Он надеялся, что звонит начальник.
- Простите, я не понял. Вы...
- Я Зинаида Юрьевна, штатный психолог школы, где учатся ваши дети. Сергей Викторович, это вы?
- А, да. Я. Добрый. Что вы хотели? Извините, я задумался. Да, мы провожаем маму, э-э-э, бабушку, Нины. Да...
- Это ваша мама? Мои поздравления. Она принесла много пользы обществу. Я хотела рекомендовать с сегодняшнего дня и до тестирования давать Ниночке на ночь успокоительные, например, детский "Седал". Девочка на взводе, вы должны понимать. И то, что выход на пенсию вашей мамы совпал с...
- Зинаида! Зинаида Юрьевна! - у Сергея мелькнула надежда.
- Да?
- Скажите, вы же проводите мониторинг нейро-активности учащихся?
- Конечно, это моя основная работа. У вас какие-то вопросы по Валерию? Ваша жена, Татьяна, со мной в постоянном контакте. Ничего нового пока нет.
- Да? Я не знал. Но вопрос в другом, - заторопился Сергей, боясь, что психолог прервет разговор. - Я хотел уточнить по Нине....
- По Нине?! А что вас интересует?
- Вы не могли бы... вас не затруднит, понимаете... Есть ли шанс, что дочка сможет пройти контрольный тест?
В трубке раздался кашель.
- Простите. Нина? Тест. Кхм. Я думала, вы знаете. Вообще-то это не телефонный разговор.
- Умоляю! - Сергей перестал сдерживаться. - Я все понимаю! Разговор не телефонный! Но поймите...
- Сергей Викторович! Подождите. Я все прекрасно понимаю. И постараюсь вам пояснить. Но... Ладно. У Нины классический генный тип третьего ребенка. Сработали практически все рецессивные аллели.