Студенты быстро осваивались в саду. Первым делом их предводительница привела своего мужа, который отобрал из этой оравы самых крепких парней и предметно занялся воротами. Спустя две недели большинство из них уже открывались и закрывались без щелей, но было очевидно, что при дальнейшем их ежедневном использовании они быстро развалятся настолько, что "муж со студентами" уже не помогут… Пока ворота ремонтировались, иного входа, кроме как через бассейн, не оставалось, и все, кто работал в саду, попадали туда именно таким образом. Саира сначала не придавала этому никакого значения, а потом, присмотревшись повнимательнее за поведением своих студенток и исподлобья любующихся ими студентов; заметив, что купальники девчат с каждым днём становятся всё незаметнее; приняла воистину соломоново решение: в связи с тем, что ворота "дальнейшему ремонту не подлежат", а денег на их замену никто не даст, она просто запретила их открывать. За исключением случаев, когда это будет неизбежно – то есть для проезда машин с саженцами, инструментами или стройматериалами. Все же, кто приходит работать в саду, рассудила она, пусть проходят через бассейн. Таким образом она убила двух зайцев: с одной стороны, обеспечила сохранность ворот ещё на несколько лет вперёд, с другой – обеспечила большой запас увлечённости студенчества работами в саду, справедливо рассудив, что "в их возрасте увлечённость профессией – не самый мощный стимул в жизни". Студенты (и студентки) очень быстро оценили всю прелесть своего текущего положения и охотно приходили сюда загорать под "кварцевым солнцем" – особенно теперь, когда на улице уже мела позёмка. Надо сказать, что девушки очень быстро сообразили, что след от купальника портит их уникальный загар, и вскоре вид обнажённой девчушки, несущей ведро с навозом или подрезающей ветви на высоте нескольких метров над землёй стал в саду привычным. Немного погодя парни последовали их примеру: поначалу, я так думаю, просто из сексуальных побуждений, потом – просто привыкли. К тому моменту, как в сад попал я, там больше удивления вызывал мой внешний вид, чем их. Попутно продвигались и работы по облагораживанию сада. Надо сказать, что в основном "идеологами красоты" были девчата, парни же, в большинстве своём, использовались ими, как рабочая сила. В этой схеме взаимоотношений соломоново решение Саиры породило и дополнительные плюсы: кто же из "рабсилы" мог позволить себе отказать в какой-либо просьбе обнажённой не то просительнице, не то повелительнице?
Словом, работа в саду кипела: к моему приходу сад уже имел вид более цивилизованный, чем многие виданные мною "королевские" ботанические сады. В нём уже не было видно больных деревьев, отсохшими или отгнившими ветками преграждавших дорогу путникам; тропинки были посыпаны мелким толчёным камнем, поверх него – песком, а по краям ограждены гранитными "кирпичиками". Возле растений появились таблички с их названиями и с именами тех, кто их "лелеет"… Отремонтирована система поддержания влажности, температуры… Как я уже говорил, бассейн изначально строился так, чтобы его испарения не влияли на влажность в саду. Именно для этого были придуманы столь хитроумные способы попасть из сада в бассейн и обратно: вход-выход – под водой, а сам бассейн полностью отгорожен стеклянной стеной от сада. Резвившиеся "мальчики-мажоры" выбили бутылками несколько стёкол и теперь в нескольких зонах сада была избыточная влажность. Не всем растениям это нравилось, многие погибали, некоторые уже погибли. Заросший на верхнем уровне сад сильно затенял "подлесок", и растениям нижних уровней не хватало солнца… В довольно-таки короткий период всё это было устранено. Проблема была со стёклами: в умирающей стране добыть толстое "витринное" стекло такого размера было нереально. Неожиданно повезло: Абар уже начал приглашать сюда понравившихся ему людей и среди них оказался Борен – новый директор Кайанского автозавода, сумевший за полгода поднять доверенное ему Абаром производство "из пепла" и "раскрутить" его так, что доля этого предприятия в доходах столицы была уже чуть больше трети. Тогда Абар распорядился, чтобы службы проверили личные доходы директора, и, убедившись, что они не превышают 1-2 процента от доходов завода, счёл ставленника "человеком своего круга". Пообщавшись ещё немного и понаблюдав за ним со стороны, Абар в конце концов пригласил его в бассейн. Там Борен, удивившись битым стёклам, поискал глазами кого-либо, кто мог бы ему это объяснить. Вскоре взгляд его наткнулся на Саиру, и в результате их непродолжительной беседы уже через неделю рабочие автозавода вставили новые стёкла, отремонтировали некоторые испорченные "окна" в стеклянной крыше, привезли новые ворота… которые Саира распорядилась спрятать пока на складе и никому об этом не говорить. Когда она объяснила удивлённому Борену причину столь непонятного для него решения – он долго хохотал и, откровенно любуясь ею, пригласил её с мужем бывать у них в доме, "когда захотят". Саира, вежливо поблагодарив, так, правда, ни разу и не воспользовалась этим приглашением.