— Блядь, как я устал.
А потом завалиться на кровать и почувствовать любимые руки, разминающие его плечи.
Он чувствовал себя потерянным.
Потерянным и не найденным.
Отлучённым. Брошенным. Изгнанным.
Никому не нужным. Всеми забытым.
Он вернулся в гостиницу измотанный, уставший, измождённый.
Он невыносимо хотел домой. Ему никто был не нужен. Никто и ничто, кроме жены и детей.
Он открыл шкаф, чтобы повесить в него пиджак, посмотрел на выглаженную рубашку — служба сервиса в отеле работала на совесть, но это была просто читая рубашка, а не та, что повесила в шкаф любимая женщина.
Он весь день ждал, что Лера позвонит. Весь день надеялся на чудо, что она найдёт пусть самый ничтожный глупый повод, и хотя бы напишет.
Но увы, чуда не произошло.
Ладно, дети в любом случае ни при чём, подумал он и набрал младшую.
— Папа! — обрадовалась она.
Глава 20
— Привет, Медвежонок. Как дела?
— Ну, не очень, конечно, — вздохнула она. Игорь мысленно видел, как дочь опустила плечи пригорюнившись. — Но мама разрешила нам с тобой видеться. Ты приедешь?
Он дёрнул галстук, было так больно, что нечем дышать.
— Обязательно. Я звоню тебе напомнить про курсы. Ты не забыла?..
— Ну нет, конечно, пап, что я маленькая. Завтра в пять. Правильно?
— Да, адрес я тебе скинул.
— Я уже по карте посмотрела. Можно легко дойти пешком.
— Да, я в курсе, — улыбнулся Игорь. Из всех предложенных мест Игорь выбрал это, потому что недалеко от дома. — Напиши мне потом, что надо будет купить. Или вместе сходим купим.
— Ноутбук, наверное, — чем-то стукнула она. Похоже, закрыла ящик стола.
— А с твоим что не так? — пытался Игорь вспомнить, когда они его купили.
— Не знаю, греется. Ну и старенький он уже. Но, наверное, можно отремонтировать. Я отнесу.
— У тебя не примут, Медвежонок, ты ещё маленькая.
— Ну я Аню попрошу или маму.
— Угу, — кивнул Игорь. — Как они?
— Нормально. Мама куда-то уехала.
— Вот как? — удивился Наварский. — А куда?
— Не знаю, вызвала такси и уехала. А Аня только что пришла. Весёлая.
— Серьёзно? — он улыбнулся.
— Угу, довольная. Поёт, — понизила Вероника голос. — Она, когда весёлая, всегда поёт.
— Что поёт? — усмехнулся Игорь. На душе стало тепло.
— Не знаю, всё подряд. Что по радио передают, то и поёт.
— А у тебя какие новости?
— У меня новый друг.
Игорь даже по голосу понял, что дочь улыбается.
— Да, ладно. Как зовут?
— Илья. Он в соседнем дворе живёт.
— Звучит прекрасно. И имя хорошее. А где учится?
— Ну в моей новой школе, конечно, — сказала она так, словно это само самой разумеющееся. — Только в другом классе.
Игорь не понял по голосу плохо это или хорошо, но на всякий случай спросил:
— В «Б»? — Что дочь записали в «А» он точно знал, они ходили к директору школы все вместе.
— Нет, он старше. — Игорь напрягся: ей всего двенадцать. И выдохнул, когда она сказала: — На год. Он тоже программированием увлекается. Может, мы с ним даже вместе завтра пойдём.
— Ну, позвони, как сходите.
— Обязательно, пап. Ладно, я пойду, можно? Илья вечером с собакой гуляет, и я… он, наверное, меня уже ждёт.
— Конечно, Медвежонок, беги. Что хоть за собака? — буквально выкрикнул он.
— Мальтипу.
— Это что имя?
— Нет, — она засмеялась, спускаясь по лестнице: Игорь слышал, как она топает. — Это порода. Смесь мальтийской болонки и пуделя. Его имя по документам Феникс, но Илья зовёт его Финик.
— Ну привет, Финику, — так и улыбался до конца разговора Наварский. — И привет Илье!
Он отключился.
«А моя жена, интересно, куда поехала на ночь глядя?» — посмотрел он в окно.
На улице едва начало темнеть, но вечер в конце августа опускается на город очень быстро.
Наварский собрался в душ, когда опять напомнил о себе телефон.
— Она сказала, можешь видеться с детьми, — сказал в трубку Сокол.
— Вот спасибо, — горько усмехнулся Наварский. — Как они? — конечно, догадался он, что Сокол навестил Леру и девочек.
— Слушай, Игорёк, скажи мне правду: ты пудришь мозги нам обоим или только мне? — спросил тот вместо ответа.
— Ты о чём? — нахмурился Наварский.
— Я ведь не выдержал, поехал сегодня к твоей Светке.
— Блядь! Я тебя про семью спрашиваю! — швырнул на кровать галстук Наварский. Он хоть и поговорил с дочерью, но партийное задание всё же давал другу. — Причём тут Света?