- Но за коммерческое барахло, как я слышал, хорошо платят, - подал голос финансист Костик.
- За английских классиков тоже платят неплохо, - информировала Костика Лиза. - И даже в начале девяностых, когда все мы подыхали с голоду, я никогда не опускалась до переводов случайного.
- Что значит "случайное"? - спросил тот же Костик, недавний вдовец, приглашенный Ирой специально для Лизы.
Конечно, это была их с Борей тайна, но Лиза сразу ее разгадала, отозвала Иру в сторону и прошипела сердито:
- Если ты еще когда-нибудь примешься меня сватать, я тебя, Ирка, убью!
- Ну уж и сватать, - виновато пробормотала Ира и, струсив, посадила Костика подальше от Лизы.
Однако Костик и через стол приставал, правда, пока - с вопросами.
- Я имею в виду дамские поделки, детективы, ужастики и прочую белиберду, - объяснила Лиза.
- А что в них плохого? - задирался Костик: очень ему Лиза понравилась. - Все читают. Поглядите в метро! От серьезного люди устали, хочется отдохнуть.
- Настоящая литература для отдыха не предназначена, - раздумчиво сказала Лиза.
- А для чего она предназначена? - не унимался настырный Костик.
- Для очищения души, - помедлив, ответила Лиза и, желая быть справедливой, добавила: - Конечно, есть прелестные сочинения Джерома, юмор Аверченко, Тэффи. Это и отдых тоже, но лишь частично. - Она с сожалением посмотрела на Костика. - А про людей вы так напрасно: читают и серьезную литературу, иначе издатели не заказывали бы переводов серьезных книг.
- Она еще работает в арабской газете! - похвасталась подругой Ира. Если б не моталась по свету - за свои кровные, - была бы уже "новой русской".
- Ох не пугай, - шутливо ужаснулась Лиза. - Никогда я ею не стану. Деньги - это не мое, сколько бы я ни работала. И потом, "новые русские" не моя культура, к ней даже приближаться не хочется.
На том конце стола обиженно насупился Костик. "Новые русские"... Придумали тоже термин... Завидуют они все, вот что. У них, в банке, "новые русские" тоже, между прочим, с высшим образованием. И компьютерами владеют, как этой Лизе небось и не снилось.
- Вы работаете на компьютере? - вежливо обратился он к этой странной, притягательной, раздражающей его женщине.
- В газете - да, пришлось освоить, а перевожу по старинке.
- Почему?
- Не знаю. Это другой процесс. Да и нет у меня дома компьютера.
- Пишете шариковой ручкой? - иронически спросил Костик, ожидая взрыва общего смеха.
Но взрыва почему-то не последовало, а Лиза сказала как ни в чем не бывало:
- Нет, перьевой.
Костик так и подпрыгнул.
- Не может быть! Это же так непродуктивно!
- А куда спешить?
Зеленоглазая, хрупкая женщина с удивительными пепельными волосами обратила свой взор на соседа, о чем-то его спросила, он что-то ответил, и финансисту Костику пришлось умолкнуть.
- Ну что, по-моему, посидели на славу, - сказала Ира.
- Да уж, да уж, - подтвердила Лиза.
Они были вдвоем на кухне. Пили чай, отдыхали. Борьку отправили спать, дочери уехали рано из-за детей.
- А все же хорошее нам дали образование, - вслух подумала Ира, вспомнив одну из вспыхнувших за столом дискуссий.
- И опять же спасибо декану: ведь это он призывал не забывать разговорный язык, работать на форумах, съездах, конгрессах, отрываясь на время от диссертаций, преподавания, прочего. Иначе разве взяли бы меня в газету? Ведь это она меня кормит.
- А переводы?
- Переводы - на путешествия.
Помолчали, блаженно и утомленно.
- Что Лёня? - спросила Ира.
- Давно о нем ничего не слыхала, - ответила Лиза. - И давно не видела. С похорон Надежды Павловны, когда он приезжал из Германии.
- Как он?
- Ничего. Какое-то получает пособие, что-то там, по-моему, сжульничал. Выпил, опьянел мгновенно и давай хвастаться: некая богатая дама то и дело заказывает у него работы, находит для него других заказчиков. Кажется, он даже живет в ее доме. Наверное, вообще с ней живет.
- Почему ты так думаешь?
- Так он о ней говорил: двусмысленно, с усмешечкой. Говорил, старая, но выглядит - ого-го... Отобрал у меня альбом и уехал. Говорит, может, его там издаст. Но я боюсь, как бы не продал... Вообще весь в прожектах, а у самого руки трясутся; не знаю, как он еще держит кисть. Клял Пашку, что тот приучил его к "травке". Грустно все это.
- Ты о нем так говоришь...
- Как?
- Сожалея... А он - подонок.
- Почему?
- Сама знаешь! Это из-за него у тебя нет детей! Он заставил тебя сделать аборт.
Лиза вздохнула, задумалась.
- Брось, Ирка, - сказала она. - Кто, собственно, может уж так нас заставить? Я ведь и сама его не любила, потому колебалась. Теперь-то знаю: напрасно. Надо было родить, а уж потом уносить ноги. Хотя он и в те годы уже пил и покуривал, так что кто знает, каким был бы ребенок... А как мечтала о внуке Надежда Павловна! И мама спрашивала чуть не в каждом письме, обещала брать летом к себе, на дачу: "Павлик не против, Павлик, наоборот, "за" - его внуки поразъезжались". Видишь, их любовь оказалась не временной, настоящей. Хотя кто знает, чем бы все кончилось, если бы он внезапно не овдовел... Ну ладно, пошли-ка спать.
- Посидим еще! - попросила Ира. - Ты у нас редко бываешь.
- Много работы - газета, переводы, курс читаю на факультете.
- Знаю. А я все в своем издательстве. Еле дышит! Все сидим по домам, все сдается в аренду. Потому только и получаем зарплату - смешную до слез.
- Зато ты вырастила дочерей, - подбодрила подругу Лиза. - Этого ничто не заменит, уж ты мне поверь. И Борька твой молодец.
- Да, Борька старается и не стал ждать, когда отбросят их оборонку, словно ненужную тряпку. Интересно, как он понял, сразу понял, что всех ждет?
- А потому что голова у него хорошая - вот и понял.
Ира улыбнулась, польщенная похвалой мужу.
- Ты права: Борька - редкий умница, - подтвердила она. - Но если б ты знала, как он вкалывает! Я за него боюсь... Если болеет - то три дня, не больше. Так у них принято. Ну скажи, какой грипп излечивается за три дня? Нет такого на свете! Пришла врач, говорит: "Грипп надо вылежать". А он сбил температуру - и на фирму.
- И врач закрыл бюллетень?
- Какие там бюллетени! Все по-домашнему: бюллетеней не спрашивают. Либерально, да? А на самом деле хитрость - больничный обязательно бы продлили. Опять же обеды - прямо на фирме. Как удобно! Приходят на перерыв - все уже приготовлено: столы накрыты, холодное ждет, горячее приносят через пять минут. Поели - и на места. Так украли у них обеденный перерыв.