Они оказались в просторной овальной комнате с круглыми иллюминаторами на уровне головы и еще одной запертой дверью из серебристого металла. За иллюминаторами в густой темени колебалось что-то неотчетливое и бесформенное, словно бы там жила океанская глубина.
На стене у двери висела медная табличка.
- Вот мы и пришли, - сказал ДиСи, указывая на табличку.
Большой Че высвободился от рюкзака, придвинулся к табличке и прочитал: 'Внимание соискателям. Дальше действие трансформационных предпочтений прекращается. Используйте необходимые средства для обеспечения безопасности. Желаем успеха'.
Лиззи привстала на носки и уткнулась носом в иллюминатор, чтобы рассмотреть, что за ним.
- Трансформационные предпочтения, - спросил Большой Че, - это они про желания?
- Именно.
- И дальше вы не пошли. Почему?
- Решили пока не спешить.
- Захотелось пожить для себя, - вставила Лиззи. - Мы еще так молоды, а дверь - это большая ответственность, которую мы пока не готовы взять на себя. Тем более, мы всегда успеем это сделать.
Большой Че двинулся вдоль стен, осматривая их.
- Занятное место. На интерьер они, конечно же, поскупились, но возможно, так и было запланировано. Чтобы соискатели не расслаблялись... и давно вы нашли дверь?
- Больше месяца, - ответила Лиззи.
- Больше месяца, - Большой Че с пониманием цокнул языком.
Остановившись, он окинул зал общим оценивающим взглядом.
Повисла тревожная тишина.
12
Тревожная тишина, повисшая в предыдущую минуту, медленно сконденсировалась в хлопья томительности и плавно опала к ногам троицы.
Но никто этого так и не заметил.
- Да, мы решили пока Дверь не открывать, - сказал ДиСи. - Понимаешь, Большой Че, возможно, в этом заключен весь смысл: все приходят к Двери, за которой ничего нет. Потому что главное не то, что за ней, а сами поиски.
- Дверь и заключена в поисках, - вставила Лиззи. - Это так просто. И мило.
- Поиски заключены в Двери, - поправил ее ДиСи.
- Вы меня не заговорите, - убежденно произнес Большой Че.
- Причем, смысл заключен не в каких-то банальностях, вроде того, что счастье не достается даром, - продолжил ДиСи, - а в чем-то более глубоком.
- Например, что счастья нет вообще - вставила Лиззи. - Или что оно повсюду. И нужно просто научиться им пользоваться.
- Даже и не пытайтесь, - пробормотал Большой Че.
- Или что смысл вообще ни в чем не заключен и поиски ни к чему не приводят.
- А смысл в том, чтобы просто наслаждаться происходящим, - добавила Лиззи.
- Или смириться с происходящим.
- И почувствовать угрызения.
- Вот, кстати, да. Скажи, Большой Че, а ты не думаешь, что на самом деле исполнившиеся желания для человечества на самом деле наказание, а не поощрительный подарок.
- Думаю, - наморщив лоб, ответил Большой Че. - Почему вы больше месяца жили рядом и так и не решились открыть Дверь. И, похоже, не откроете вовсе - так и будете сидеть в своих стимпанковских нарядах, любовно нажимать кнопки и рычаги всех этих тяжеленных викторианских механизмов, заглядывать в мутные иллюминаторы в тусклой медной оправе, вести умные разговоры, бродить среди всей этой чрезмерной архитектуры девятнадцатого века - и искать причины, чтобы не делать следующий шаг. Вы боитесь ответственности. Боитесь, что с вас что-то потребуют.
Скорее всего, в прошлом вы были неудачники. Люди без успехов в жизни, никому неизвестные и никому не интересные. Строчили в социальных сетях под чужими именами. Жили нелепой жизнью, которую не способны были изменить, не так ли? Поэтому вы будете говорить красивые слова про деревенскую дорогу, убедительно доказывать себе, что хотите насладиться происходящим, и никогда не посмеете пойти дальше, в неизвестность.
- Да, - сказала Лиззи, отлипая от иллюминатора - он рассказал то, что меня волновало с детства. Почему я жила нелепой жизнью, которую была не способна изменить? Почему писала под ником? Почему не стала успешной и активной?
Если уж зашел об этом разговор, то хочу заявить, мне и нафиг это было не нужно! И потому, что кругом были такие, как ты. Рвущиеся к успеху, к известности и тому самому интересу. Любой ценой.
- Ты чрезмерно эмоциональна, медовая моя, - вставил ДиСи.
- Преимущество четырнадцати лет, - пробурчала Лиззи. - Можно говорить, что думаешь, и это не вызывает у собеседника желание спорить. Что-то да проваливается внутрь без отторжения.
- И не заметила главного, - продолжил ДиСи. - Скажи, Большой Че, а почему это тебя так задевает? Вот ты, успешный, добившийся всего сам в этой жизни, гордость и состоятельность. Как могут быть интересны те, кто мало чего достиг? Собственно, какая разница, что у них там не сложилось, раз у тебя все хорошо. Не? Или твоя успешность требует постоянного подтверждения? Самоутверждения за счет других, на фоне которых ты крупная шишка?
- В прошлой жизни ты не был случайно психотерапевтом? - раздосадовано бросил Большой Че. - Такие вопросы задают обычно психотерапевты.