Впрочем, стоило ли удивляться этому? Места, по которым мы шли с боями, были таковы, что только безнадежный сухарь мог оставаться равнодушным к красоте просторов, простиравшихся перед нами. То и дело встречались задумчивые перелески, тихие заводи, сплошь заросшие кувшинками. Но особенно, помню, поразил меня сосновый бор, примерно в полукилометре от которого некоторое время размещался командный пункт полка.
Но очарование разом проходило, когда в этом сказочно красивом бору вдруг начинали рваться тяжелые немецкие снаряды, безжалостно кромсая землю, разрывая в клочья эту самую сказку, взметая в воздух еще секунду тому назад живые, а теперь уже навсегда мертвые стволы золотистых корабельных сосен.
Все ближе и ближе подходили мы к тем памятным для нас местам в Полтавской области, где в сентябре 1941 года полк принял первый бой с фашистами. И снова был сентябрь. Два долгих и трудных года потребовались для того, чтобы мы смогли вернуться в эти края, к тому, с чего начали.
Но нет, ни в коем случае нельзя говорить так. Мы возвращались сюда два года спустя совсем другими. Опытней, сильней, злей, если хотите, стали мы. И приходилось жалеть лишь об одном: не все, далеко не все наши однополчане вернулись в эти края. И война еще продолжалась. Немало предстояло шагать нам по трудным фронтовым дорогам к победе. Куда-то они нас поведут дальше?
В краю лесов и болот
Куда поведут нас дальше фронтовые дороги… Пожалуй, никто заранее не мог этого предсказать. Ведь даже в планы, разрабатываемые в самых высоких инстанциях, жизнь довольно часто вносила свои поправки.
Победа Красной Армии в Курской битве создала благоприятные условия для освобождения Левобережной Украины и выхода на Днепр.
Нет ничего удивительного в том, что после освобождения Харькова и Полтавы мы рассчитывали повернуть на запад, к Днепру. Так, в сущности, и получилось. Однако наша 67-я гвардейская стрелковая дивизия, как и вся 6-я гвардейская армия, в дальнейших операциях по освобождению Украины участия не принимала. 9 августа 1943 года нас вывели в резерв Ставки, пополнили людьми и техникой. А вскоре поступил приказ грузить полк в железнодорожные эшелоны на станции Золочев, что немного южнее Харькова.
Перед самым отъездом получили мы радостную весть. За успешное выполнение заданий командования в ходе Курской битвы 138-й гвардейский артиллерийский полк был награжден орденом Красного Знамени. Так что уезжали мы уже в ранге Краснознаменного полка. Ордена и медали получили многие офицеры, сержанты и красноармейцы. А командир орудия гвардии старший сержант Каурбек Тембулатович Тогузов стал Героем Советского Союза. На митинге, состоявшемся по случаю награждения части, все выступавшие говорили об одном и том же: высокая награда обязывает воевать еще лучше.
Короткий гудок паровоза возвестил об отправке первого из эшелонов. Не буду останавливаться на деталях. Скажу только, что в вагонах с каждым днем становилось все холодней. По одному этому можно было сделать вывод, что нас везут на север. Разумеется, температура окружающего воздуха служила для нас лишь дополнительным ориентиром. Главным же образом о направлении нашего движения говорили названия разрушенных или полуразрушенных железнодорожных станций, на которых мы останавливались на непродолжительное время. Быстро сменится паровоз, простучат рабочие молотками на длинных ручках колесные пары, и снова тяжелый состав вытягивается на очередной перегон.
Наконец 9 октября мы прибыли на станцию Жукопа в Калининской области. Быстро разгрузились, временно разместились в лесу, чтобы дождаться следующих эшелонов. Размещались именно временно, потому что было совершенно непонятно, сколько мы пробудем тут. К счастью, уже на следующий день меня вызвали в штаб дивизии. Там собрались все командиры частей.
— Вся наша армия, — начал командир 67-й гвардейской стрелковом дивизии гвардии полковник Алексей Иванович Баксов, — по приказу Ставки Верховного Главнокомандования включена в состав 2-го Прибалтийского фронта. Пока что нам предстоит занять позиции в районе Невеля. На первых порах будем обороняться, но думаю, что не очень долго. Не для этого перебрасывают гвардейцев с одного фронта на другой.
На мгновение он замолчал и обвел строгим, пытливым взглядом всех присутствующих. Но я, например, сразу почувствовал, что за этой строгостью скрывается теплота, гордость за то, что командует Алексей Иванович такой славной дивизией. Нет, не самодовольство, а именно гордость светилась в его взгляде. Уверен, что и остальные поняли это.