Разубеждать новоявленного дядюшку я, естественно, ни в чем не стала — бесполезно. Обещать, что ни к кому и ни одной ногой — тоже. Но, видимо, магистр и сам понимал особенности моего положения, поскольку, подумав, предложил научить меня личной защите, — чему мы и посвятили остаток занятия. Теперь я могла, пусть пока и не очень уверенно, но запустить шоковый разряд в тело потенциального супостата — при лёгком касании пальцем. Я тут же вспомнила, как леди Аминика расстреляла паука у меня в комнате, но оказалось, что до бесконтактного владения огнем мне еще учиться и учиться. В заключение же занятия, лорд Уривал пообещал узнать насчет предполагаемой помолвки.
На ужин я шла в глубокой задумчивости, прикидывая принципиальную возможность соглашения между отцом и лордом Брэгом Кемважем, но для каких-либо выводов у меня отчаянно не хватало сведений. С головой погрузившись в размышления, я даже не обратила особого внимания, что врезалась в кого-то парня, наступив при этом ему на ногу. Отстранённо бросила «Простите!» и пошла было дальше, но тут за мое левое плечо больно ухватили жесткие пальцы и ледяной голос потребовал:
— Леди, извольте принести извинения надлежащим образом!
Какого черта?! Я резко обернулась, безуспешно пытаясь стряхнуть державшую меня руку. Передо мной оказался мрачный блондин, лорд Алексис, стоявший с протянутой левой рукой, все еще цепко сжимающей мое плечо. Левша, что ли? А, нет — просто бережет перебинтованную правую руку. За спиной лорда — его приятель, явно раздосадованный происходящим, но тем не менее, ни во что не вмешивающийся, — темноволосый Дэймион.
— Извинения! — опять потребовал блондин.
Я недоуменно дернула плечом:
— Я уже сказала — простите! И потом, я же не вас толкнула!
— Вы посмели…
— Алекс! — прервал его приятель, подходя поближе и прихрамывая на одну ногу. Актер! Изображает, что я ногу ему отдавила! Блондин судорожно сжал пальцы, клещами вдавливая их в мою несчастную плоть, так что у меня чуть слезы не выступили.
— Последний раз, леди, — ваши извинения лорду Дэймиону! — тряхнул меня этот придурок.
И я не выдержала — мое дворовое детство без родителей дало о себе знать. Я резко ухватила правой рукой за его большой палец и, с силой выворачивая запястье парня, добавила только что изученный под руководством дядюшки шоковый разряд, вмиг заставляя этого отморозка отпустить меня. Отскочила назад, с воплем «придурки!», заметила, что чуть подальше, открыв рот, стоят появившиеся откуда-то леди Тая с подругой и еще какой-то лорд из их компании. Почему они не вмешиваются?! Но раздумывать не стала, развернулась и помчалась по пустому коридору к столовой. Вот интересно, где весь народ и преподаватели, когда на студенток разные маньяки по углам нападают! И что это за извинения я должна ему принести? Я же этого высокомерного удода толкнула не специально!
Уже в дверях в столовую обернулась. Погони за мной не обнаружилось, и я спокойно вошла вовнутрь. Будем считать, что легко отделалась. На людях они явно не посмеют на меня снова наброситься. В полупустой столовой за разными столиками сидело студентов пятнадцать-двадцать, не больше, и я припомнила, что почти все учащиеся уходят ужинать в город или к «Фонтану». Похоже и оба имбицила, попавшиеся мне в коридоре, тоже направлялись как раз туда, судя по их лоснящемуся прилизанному виду.
Ни Ольгер, ни Ард в столовую не пришли — они тоже собирались ужинать в городе. А если судить по подслушанному вчера разговору, то скорее всего не ужинать, а бегать и искать пропавшую принцессу. Я ехидно хмыкнула, приходя в хорошее настроение: «я от бабушки ушел, я от дедушки ушел…» Закончив ужин, помедитировав над чашкой неизменного какао о своем тяжелом будущем и поразмышляв о перспективе получить Ольгера в женихи, я, все еще пребывая в добродушном расположении духа, стала подниматься к себе в комнату.
На моем этаже, в холле, примыкавшем к лестничной площадке, сегодня толпилось необычайно много студентов. Решив, что вывесили изменения в расписании, подошла поближе и поняла, что народ обсуждает результаты дуэли, состоявшейся несколько часов назад между третьекурсниками. Меня это не интересовало, поэтому я спокойно отправилась к себе. Завернула за угол, в родной закуток, и опешив, остановилась. На моих дверях висел алый вестник. Не такой, как я обычно отправляла к деду, а простой, для письменных сообщений. Из деканата? Я едва успела дотронуться до него, как прозвучало: «Доставку лично в руки подтверждаю!» Вот это да — доставка ценной бандеролью под расписку! Вестник развернулся вниз, как лист пергамента, и первым, что мне бросилось в глаза, была подпись внизу: