Вдруг он увидел ещё одну сидящую пару, изображенную по отдельности, - смуглая, похожая на дикую кошку девушка извлекала занозу из ноги, а юноша, повернувшись к ней, похоже, что-то спрашивал. Гибкий поворот сильного тела был резок и, в то же время, сдержан, в нем не было ни томной стыдливости, не неистовой страсти, как у остальных фигур. Лицо было лицом Анмая.
- Это ты? - удивленно спросил Айэт. - Но как? - от его слов, сказанных слишком громко, по коридору разнеслось эхо.
- Я не знаю... - Анмай удивленно застыл. - Но однажды я уже видел подобное... в моем родном мире...
- Но как ты попал сюда? Этому зданию много тысяч лет...
Анмай пожал плечами.
- Мне тоже. Наверно, это мой предок... очень дальний... или брат из другой ветви файа...
- Вы похожи... - рассеянно ответил юноша, потом вдруг вспыхнул, отвернулся и отошел.
Барельефы тянулись вдоль внешней стены галереи бесконечной полосой. Её разделяли лишь уходившие во мрак туннели, полные кабелей. Вдоль внутренней стены шел угловатый стальной вал - ускоритель станции. Он создавал едва заметное, но непроходимое силовое поле, запирающее эти туннели, а также служил бустером главному ускорителю.
Они долго бродили по концентрической сети радиальных и кольцевых коридоров. Красивый рот Айэта то и дело приоткрывался от удивления. Арки в толстых стенах вели в огромные залы, полные механизмов, - все они работали. Здесь стояло вспомогательное оборудование энергостанции, - трансформаторы, распределители, охладители и насосы. Машины, правда, выглядели странно, - не собранные из отдельных частей, а цельные, словно бы выросшие. Нигде - никаких повреждений, даже пыли.
В Фамайа Вэру не смог бы объяснить это, но в Файау он кое-что узнал. Наверняка, всю станцию пронизывали незримые протоки, где, подобно крови, текла пеллоидная масса, состоявшая из мириад невидимых глазу механизмов, исполнявших самые разнообразные функции, - она могла не только ремонтировать основное оборудование и само здание станции, но и полностью поддерживать себя. Здесь действовал бесконечный цикл воспроизводства. Ни одна кроха материала не пропадала. Строители станции оказались великими мастерами, - настолько же великими, как современные, достигшие зенита могущества файа.
Постепенно приближаясь к центру здания, они увидели за очередной боковой аркой странный коридор со стенами из бесконечных рядов квадратных металлических блоков. Его пол и потолок были монолитными, из того же шершавого темного металла. В центре каждого блока светилось круглое оконце диаметром в ладонь. За ним, в короткой зеркальной трубке, мерцало мертвенно-бледное синеватое пламя.
Несмотря на множество отблесков как бы газовых огней, мерцавших в странном и тревожном ритме, коридор был погружен в полумрак. Слабая вибрация, пение висели в воздухе. Айэту, попавшему в самое сердце этой скрытой, непонятной машинной жизни, вдруг стало жутко.
- Что это? - испуганно спросил он.
Анмай застыл.
- Не знаю. Странно... - он заглянул внутрь одной из трубок. Мерцание синего огня завораживало...
...Это было похоже на миг наступления сна, - незаметный, когда сознание покидает реальность в сплетении волн синего, струящегося света. Потом Анмай увидел девушку, - одну из тех, что были нарисованы на стенах внешнего туннеля, но живую, обнаженную и удивительно красивую, - любое изображение рядом с ней казалось мертвым куском материи. Она уселась, скрестив ноги, потом задала ему какой-то вопрос...
Анмай не понял слов, но сам голос завораживал. За спиной девушки проступили подвижные, как вода, образы, - пейзажи или небо, не понять, но столь красивые, что сжимало сердце...
Кто-то взял его за плечо и потряс, - сначала осторожно, потом довольно грубо. Голова Вэру мотнулась, дивные видения зарябили, и его охватил вдруг приступ дикого головокружения. Анмай ощутил, что его вновь затягивает туда, что он теряет последнюю связь с реальностью, - и инстинктивно рванулся назад.
Его отрезвил сокрушительный удар затылком о сталь противоположной стены. Голову пронзила дикая боль. Лишь через минуту он поднялся, стараясь не смотреть на синее колдовское мерцание. Айэт испуганно схватил его за руки. Повадки ребенка сочетались в нем с сильным телом юного мужчины.
- Что с тобой? - спросил он.
Анмай задумался, потирая затылок.
- Они хотели затащить меня... мое сознание к себе... а один из них вышел бы наружу... чтобы владеть... - на его лице отразилось вдруг сильнейшее волнение. - А я не хочу делать этого... хотя и знаю, что у меня нет выбора. Почему прошлое всегда возвращается? - он взглянул на Айэта с внезапной растерянностью и страхом, но это длилось не более секунды.
- А ты славный юноша, - сказал Анмай, помолчав, уже со слабой улыбкой, - ты думал обо мне, а не о том, что я увидел. Если бы ты заглянул в окно... то уже не смог бы... не смотреть. Они овладели бы и тобой тоже. Впрочем, чтобы произвести обмен, нужно много времени, возможно, даже несколько дней. Ты не отрываясь смотрел бы в это окно, пока не упал бы от жажды и напряжения полубезумным гибридом, или не оказался бы там... как и я... - он замолчал.
Липкая паутина отсветов всё ещё пыталась поглотить его, сам воздух, казалось, заполнился вязкой паутиной, - чтобы двинуть рукой или ногой, надо было пробить дыру в ней...
Вэру яростно потряс головой.
- Но что это было? - спросил Айэт, обхватив руками бока, словно от сильного холода. Он был испуган.
Анмай размышлял лишь мгновение.
- Тут, - он показал на стены, - строители станции, - такие, какими они себе нравились. Но тут не только тени их страсти, отраженные в камне. Тут их души.
- Души?
- Скорее, сознания, - так будет точнее. Люди верят, что у нас, файа, вообще нет души... В каждой такой ячейке скрыт искусственный мозг, и он мыслит так же, как настоящий. Все они включены в одну сеть, и файа там живут в мире, в общем, похожем на наш, но только... лишенном смерти.
- А как они попали туда? - с интересом спросил юноша. Айэта можно было испугать... но ненадолго.
Анмай молча показал свой браслет.
- С помощью этой штуки. На Файау, моей новой родине, каждый файа ещё при рождении получает три таких ячейки. Пока он жив - этот весм... браслет передает его мысли... воспоминания, в них. Я, правда, никогда не видел таких матриц... настолько... хищных. Теперь понятно, почему сюда нет входа никому. У Древних был свой мир, не похожий на наш... Теперь он здесь, - иллюзорный, разумеется, но единый, и он куда лучше нашего, реального мира. Это мир мечты... великого множества мечтаний. Но живым лучше вовсе не заглядывать туда, - потому, что они вряд ли захотят вернуться обратно. Вот так души оказались здесь, в этом подземелье. Но их мир меняется... со временем. Мы уже не сможем их понять... да и никто не сможет. Мне говорили, что такое бывает... а я не верил. В них сейчас больше от сил мертвой природы, благодаря которым они существуют, чем от тех, кем они были при жизни. В их языке жизнь и смерть, - одно слово... - вдруг он замолчал и вышел в туннель. Айэт последовал за ним.
Теперь Анмай двигался уверенно: он уже знал путь. Выбравшись в центральный кольцевой коридор, где сходились все восемь радиальных, они пошли вдоль его внутренней стены, и вскоре увидели громадный, похожий на трапецию портал, перекрытый монолитной плитой. Здесь не было никаких видимых запоров, - Анмай просто коснулся Тайат и закрыл глаза, словно задумавшись. Затем блок вечного стекла толщиной в полтора его роста плавно заскользил, открывая проход в огромное помещение. Он ушел в потолок, слился с ним и остановился. За ним был второй короткий туннель в обсидиановом монолите, а дальше - нечто вроде балкона.
Анмай поднял голову, словно очнувшись, и пошел вперед. Айэт, бессознательно прижав к груди руки, - он словно старался удержать готовое вот-вот выпрыгнуть сердце, - последовал за ним. За его спиной раздалось призрачное шипение, потом глухой, почти беззвучный удар, от которого содрогнулся пол, - но юноша этого не заметил...
Круглый колоссальный зал был больше ста метров в диаметре и метров сорок высотой. По чуть выгнутому его своду разбегалось восемь белых колец. Их неяркое свечение казалось сонным. Гладкая цилиндрическая стена была темно-серой, в текучих призрачных разводах. При взгляде на них начинала кружиться голова, - казалось, перед ними бездна, полная странного, ожившего тумана. А пол почти целиком заполнял отлично знакомый Вэру белый массив про-Эвергета.