* * *
Больше они не делали ни одной посадки. Дни проходили за днями, сливаясь в бесконечную череду. Солнца поднимались всё выше и становились заметно больше, а смутные полосы соседних сегментов, - всё заметнее. Молодежь с удивлением смотрела, как медленно менялось незыблемое, казалось бы, небо. Особенно их восхищали растущие луны, - их голубой свет стал чарующе ярок. Внизу же не попадалось ничего необычного, - та же, сглаженная миллионолетней эрозией поверхность, округлые, лесистые горы, пустынные моря, неспокойные океаны, те же поля, селения, дороги...
Земли под ними становились всё более теплыми. Их покрывали могучие вечнозеленые леса, скрывая даже очертания гор. Здесь часто шли дожди. Уйта то и дело попадала в страшные грозы, и они молча смотрели, как по броне силового поля вьются молнии, а вокруг клубятся разорванные тучи. Дороги и селения встречались всё реже, потом перестали встречаться совсем, - они не могли понять, почему, и не решались выяснить, стремясь к своей далекой цели.
Впрочем, они были лишь рады одиночеству. Над землями Опустошителей за ними подолгу следовали самолеты, и не однажды их будили взрывы зенитных ракет, бьющихся о силовое поле. Сейчас же в воздухе не попадалось никого, кроме исполинских стрекоз и птиц.
Всё чаще Уйта плыла в толще облаков, и им приходилось спускаться к земле, - наблюдения стали единственной их отрадой. Дневник экспедиции понемногу рос, он превратился уже в толстую книгу. Каждый боролся со скукой, как мог.
Теперь с каждым днем они встречали всё больше странного, - колоссальные цветы, одиноко растущие на круглых полянах, огромные животные на водопое, выступавшие из зеленого моря громады металлических башен, - но всякий раз пролетали мимо. Особенно поразили Вэру цветы, - лишенные листьев и стеблей, они росли прямо из земли. Огромные, - до полувэйда в диаметре, - они ярко и причудливо светились в темноте.
Едва они появились, все следы разумной жизни внизу исчезли, а экипаж начал жаловаться на ночные кошмары. Даже наяву их кто-то звал, манил, тянул к себе. Анмай не ощущал этого, но когда Айэт сказал: у меня что-то чужое в голове, он не усомнился. Наконец, желая выяснить причину непонятного зова, он решил снизиться.
То, что издали казалось пестиком цветка, вблизи обернулось серой живой колонной, провожающей их взглядом пары огромных синих глаз. Она живо напомнила Вэру рхаррита, чуть не сожравшего его в подземелье, на берегу уже исчезнувшего Пустынного Моря. Но этот взгляд из-под веера длинных граненых шипов был бездонно глубоким и явно осмысленным. С ним никак не вязался окружавший колонну пучок гибких рук, под которыми прятались огромные зубастые пасти. Всё это окружали поразительно красивые, многоцветные живые паруса, похожие на крылья бабочки.
Увидев, как из последних сил сопротивляясь зову, Айэт сжимает голову, Анмай направил Уйту вверх. Когда ощущение ослабло, юноша сразу спросил:
- Что это?
Анмай пожал плечами.
- Неподвижное хищное животное, вроде коралловых полипов, но только намного более развитое. Интересно, как же они расселяются... и размножаются? Наверняка, у них чередование поколений, - неподвижная, бесполая форма, и подвижная...
- Это Наставники, - вдруг сказал Айэт.
- Наставники? Скорее, это пример того, как можно переврать даже самые простые сведения. Интересно, как они сами себя называют?..
* * *
Они не собирались выяснять это. Впрочем, другие животные здесь выглядели не менее странно. В воде озер обитали существа с тремя головами, - сидевшими на трех длинных гибких шеях. Эти создания были темными, огромных размеров, и тоже несомненно хищными, - крутолобые, с мощными тупыми пастями и огромными глазами. Никакие выверты эволюции не могли создать такую живую нелепицу. Здесь явно вмешался разум. Но зачем?.. Причин можно было придумать сколько угодно, - начиная от непроходимой скуки.
* * *
День за днем Уйта мчалась на юг. Солнца поднимались всё выше, пока не достигли зенита. Они росли и одновременно меняли форму, - из круглых становились овальными, сплющивались, превращаясь в огненные щели. Анмай заметил, что сразу после катастрофы их свет стал заметно интенсивнее, компенсируя потерю собрата.
Поступающая на Плоскости энергия осталась неизменной, но раз в семь дней на каждую теперь приходила ночь, втрое длиннее обычной и много холоднее.
Анмай знал, что работа на повышенной мощности вскоре погубит и остальные Солнца, - их свет заметно выцвел от непомерного накала. Тогда вся Линза погрузится во мрак смерти. Другие думали о том же. Единственное, что их отвлекало - наблюдения.
Они видели очень много странного. Однажды они два дня летели над страшным лесом с черной листвой. Ночью она светилась жутким, тускло-багровым светом.
Анмай навсегда запомнил эту Долгую Ночь: под темным безлунным небом простерлось бескрайнее, мутное багровое море, зияющее черными провалами, словно полное крови. Встречалось им и ещё более удивительное, - бегущие по кронам ночного леса волны зеленовато-желтого света, такие яркие, что ночь превращалась в день, - они пробегали от горизонта до горизонта с молниеносной быстротой, рассыпаясь причудливыми узорами. Лишь после нескольких дней наблюдений удалось выяснить, что это всего лишь светляки: какой-то инстинкт заставлял их вспыхивать всех одновременно. И, наконец, на семьдесят пятый день полета, они достигли берега Последнего Моря.
* * *
Дальше не было ни земли, ни пути. Над водой высились колоссальные башни, а над ними в зенит уходила призрачно-радужная стена силового поля. Оно оказалось столь мощным, что пройти сквозь него Уйта не могла, - пламя аннигиляции просто расплавило бы её, даже если бы хватило мощности ускорителя. Мэйат предусмотрели всё, - кроме того, что им самим однажды придется уйти.
* * *
Анмай решил повернуть на восток, - к месту соединения сегментов и ближайшей бреши в силовом поле. Это удлиняло их путь на несколько дней, но что им ещё оставалось?
Пять дней Уйта летела вдоль ровного, как линейка, побережья. Слева высился ряд круглых колоссальных башен. По ночам их вершины источали таинственный темно-зеленый свет. Справа тянулся сплошной лес, незаметно переходивший в море, - островки огромных деревьев росли прямо из воды. Их разделяли немыслимо извилистые каналы, окаймленные фантастическими нагромождениями изломанных штормами стволов. В Последнее Море впадали могучие реки, - они тоже несли деревья, сплетавшиеся в целые острова. Всё море было усыпано ими. Они так и не смогли понять, бурелом ли это, или иные разновидности деревьев приспособились расти и на плаву...
Здесь оказалось очень жарко. Солнца, превратившись в узкие овалы, палили нещадно. Даже на двухмильной высоте, куда они поднялись, не осталось прохлады.
Над водой вечерами поднимался туман, собираясь в немыслимой высоты кучевые облака. По ночам весь горизонт светился от беспрерывного сверкания молний. Однажды налетел настоящий ураган. Даже на высоте двух миль стало темно, как ночью. Уйту швыряло в круговерти воздушных потоков. Утром, увидев нагроможденный волнами высокий вал из плавающих деревьев, Анмай понял, почему вдоль всего побережья тянутся странно правильные стены из побелевших стволов, поначалу принятые им за укрепления. Внизу не было никаких следов людей или других разумных существ. Зато разнообразных животных оказалось великое множество. Хотя они замечали лишь самых крупных, их тоже было очень много. Многие неотличимо напоминали динозавров, другие лишь походили на них, так как имели восемь ног, а их длинные, толстые, безголовые шеи раскрывались на конце, словно зубастые цветы. Вся эта местность выглядела так, словно они попали в доисторические времена.
На пятый день пути она совершенно изменилась. Вдоль берега протянулось бесконечное плато, каменистое и песчаное. Оно высилось и над морем лесов, и над невысокими волнами океана, - силовая стена гасила их, как барьерный риф. Эта безжизненность была поразительна и непонятна. На плато не оказалось не только колоссальных животных и деревьев, но и вообще какой-либо зелени.