Наконец, впереди открылся живой, поблескивающий простор бескрайнего, хмурого моря. Айэт долго стоял на корме, с тоской глядя сначала на удалявшиеся башни города, пока они не растаяли в бледной воздушной дымке, потом на уходящую назад черноту волн, усыпанных серебристыми блестками сиявшей впереди зари.
* * *
На следующее утро они заметили, что заря стала ярче, чище и выше. Все они собрались в рубке, и час за часом смотрели вперед.
Заря всё росла, пока не заняла полнеба. Они чувствовали, что за ней, - волшебная страна, рай, место, где исполняются все мечты. Дивное сияние всё разгоралось.
Вдруг они поняли, что летят к огромному светящемуся облаку, заполнившему всё небо впереди. Его отражение на радаре было слабым, нечетким, туманным, и Анмай осознал, что перед ними, - не очередная стена-экран, а газ, ионизированный электрическим разрядом. Вскоре они увидели, где сияющий туман смыкается с волнами, а ещё через несколько минут Уйта нырнула в него.
Всё вокруг исчезло в чистейшей сияющей белизне. Они приникли к окнам. Их широко открытые глаза жадно впитывали этот удивительно чистый, бездонно глубокий свет. Айэт думал, что именно так должны выглядеть врата рая.
Затем впереди показался темный круглый силуэт. Радар здесь глох в помехах, но в чистом прозрачном сиянии они издали увидели огромную, - в пару миль диаметром, - колонну. Когда они облетели её, сияние начало слабеть. Его вытеснял другой свет, - тревожный, жуткий, тускло-багровый.
- Что это? - с ужасом спросил Айэт. Ему казалось, что его обманули, нет, предали.
- В Фамайа - в той земле, где жили мои предки, - с усмешкой сказал Вэру, - говорили, что врата в ад открываются на закате, позади заходящего солнца. То, что мы видим, очень похоже на это.
Ему никто не ответил. Вдруг Уаса, зажав лицо руками, выбежала из рубки, за ней и остальные, даже Айэт. Анмай остался в полном одиночестве.
Несколько минут он напряженно вглядывался в расползавшуюся багровую мглу, затем закрыл глаза. Он не боялся, - просто решил, что лучше увидеть всё сразу.
Минуты шли одна за другой, доносилось тихое жужжание, пол под ногами едва заметно вибрировал...
Ничего не менялось, но он не решался открыть глаз. Ровный гул Уйты, уже давно ставший частью его жизни, успокаивал, наконец его начало клонить в сон.
Анмай встряхнул головой и, наконец, поднял ресницы.
Рубку заливал кровавый свет, падавший почти отвесно сверху. Взглянув туда, он увидел солнце, - не яркий плоский диск, а гневный огненный шар в короне из языков пламени. Неяркий, - на него он мог смотреть, не щурясь, - но даже сквозь толстый пластик Анмай чувствовал исходившее от него тепло. Небо было совершенно черное, беззвездное, и среди этой черноты сияло солнце, похожее на картинку в учебнике, - его покрывали пятна и желтоватые точки более яркого света.
Анмай понял, что видит звезду, - центральную массу Линзы. К ней поднималась невообразимо огромная параболическая башня, - её основание закрывало десятую часть горизонта, а острие уходило прямо в языки солнечного пламени. Её зеркальные бока сияли кровавыми отблесками. Анмай знал, что её высота, - восемьсот тысяч миль, но поверить в это он не мог.
Он перевел дух и осмотрелся. Под ним колыхалось то же угольно-черное море, только здесь его отблески сияли свежей кровью. Позади высилась покатая стена с колоссальными арками, заполненными чистой белизной.
По контрасту с темной сталью она вдруг показалась Вэру зловещей. А удивительное звездное небо, которое он видел с последнего яруса, было всего лишь изображением на самой верхней крыше.
* * *
В рубку вошел Айэт. С минуту он безмолвно смотрел на башню, затем спросил:
- В её основании и скрыт Сверх-Эвергет, да?
Анмай кивнул.
- Сама она служит для подачи питательной массы, - пояснил он. - И для других, неведомых нам целей.
- А каков её диаметр?
Анмай прищурился. С первого взгляда ему показалось, что башня занимает полнеба, но сейчас...
- Сто тысяч миль. Может быть, даже восемьдесят.
- Так это всего пять дней пути, когда мы попадем в неё! А нам осталось всего...
- Сорок дней. Боюсь, мы увидим ещё немало... интересного.
Больше они не говорили об этом, но считали уже не дни с начала экспедиции, а дни, оставшиеся им до цели.
* * *
Два дня они летели над морем. На третий день Анмай увидел, как кровавый блеск пены сменяет темный металл. Берег был низким и неровным, на него свободно набегали волны. Он переходил в бесконечную равнину. Вдоль него стояли прямоугольные колонны, такие же, как на берегу Пустынного Моря Уарка, только из металла и намного выше. С замков соединяющих их колоссальных арок свисали гладкие блестящие нити, свивавшиеся в узлы, - головоломно сложные сплетения труб. Из них во все стороны торчали зеркальные игловидные острия. Этот берег был совершенно пуст и мертв, и они решились приземлиться.
Анмай первым вышел под алый свет незаходящего, вечно неподвижного Солнца. Воздух здесь был прохладен и свеж, со стороны моря дул ровный, не очень сильный ветер. Лишь равномерный шум волн оживлял здесь мертвую тишину.
Он подошел к берегу. Волны равномерно набегали на несокрушимую темную сталь, как делали это уже миллиард лет. Анмай подумал, что они, - первые файа и люди, если не вообще первые, кто стоит перед ними.
Он оглянулся. Уйта, застывшая между гигантскими колоннами, показалась ему очень маленькой. Охваченный неожиданной тоской, Анмай вдруг понял, откуда древние строители взяли образы для своих странных сооружений, - там, на берегу Пустынного Моря. Хьютай когда-то сказала, что они вернутся к нему, - в другой жизни, и в другой вечности. И вот он здесь, - но он один.
А может, она имела в виду иное море?
Вэру оставалось лишь надеяться на это, но тоска не проходила. Возможно, они с Хьютай расстались навсегда. Он не хотел в это верить, но... всё равно, однажды их пути разойдутся навечно.
Эти постоянные сомнения и неуверенность заставили колебаться даже его сердце. Отбросив все мысли, он просто смотрел на море, - так же бездумно, как смотрело на него первое выползшее на берег земноводное, миллиард лет назад. Так было в его родном мире, и в бесчисленном множестве других...
Анмай встряхнул волосами. Обернувшись, он помахал рукой товарищам, подзывая их.
* * *
Молодежь купалась, беззаботно резвясь.
Слушая их смех, казавшийся здесь немыслимым, Анмай подумал, что такого здесь не происходило никогда. Усмехнувшись, он присоединился к ним. Вода была холодной, но он плавал и нырял, играл вместе с остальными, чувствуя, как отступают тревога и тоска.
Потом они долго сидели на берегу, глядя на мерно набегавшие волны. Анмай чувствовал, что все они стали одной семьей. Его даже удивляло отсутствие серьезных ссор, неизбежных для нескольких человек в замкнутом пространстве. Айэту буквально чудом удалось подобрать нужных людей. Сам Вэру никогда не смог бы это сделать, даже несмотря на весь свой опыт.
* * *
Убедившись, что окончательно обсох, Анмай оделся и подошел к основанию свисавшей с арки нити. Тонкая издали, вблизи она стала сверкающей трубой диаметром больше его роста, отлитой из странно упругого, поддающегося под рукой материала, - нечто вроде резины, обладающей прочностью стали. Анмай включил силовой пояс и стремительно взмыл вверх. Узел на половине высоты нити был огромен, - не меньше Уйты.
Взгляд терялся в сплетении изогнутых труб, иногда что-то знакомое проскальзывало в них, и опять исчезало. Анмай поднялся выше, опустившись на верх арки, - идеально ровную металлическую дорогу шириной метров в двадцать. Шершавая, она слабо отблескивала, словно покрытая пылью и, совершенно пустая, уходила вдаль, насколько хватал глаз. Вдруг ему захотелось пойти по этой дороге, у которой не было конца.
Подойдя к краю, он осторожно заглянул вниз. Отсюда Уйта казалась не больше жука на ладони, а его товарищи, - едва различимыми светлыми точками. Прибой трепетал, словно мерцающие белые нити, но сюда не доносилось ни звука. Весь мир был черно-серым, с кровавым солнцем в зените. Башня блестела, словно отлитая из обсидиана. Вдруг Вэру стало очень одиноко и жутко, - словно он забрался за край мира, туда, где никто не должен бывать.