Анмай знал, что они окружены сверхмощным силовым экраном, превращавшим их излучение в видимый свет, иначе от всего этого великолепия не осталось бы и пара. Но его сердце сжал страх: он увидел кружащиеся вокруг них Йалис-генераторы Р`Лайх, - рой слепяще-ярких, как солнца, звёзд. До них было несколько сот миллионов миль, и даже на таком расстоянии их сияние било в глаза. Но большую часть света давали всё же не они, а бьющие из сердцевины Ворот выбросы, - пламя аннигиляции, пламя сгоравших Вселенных...
Анмай едва мог дышать от волнения. Наконец, он обернулся. Уже далеко позади над равниной высился облачный остров, подобный чудовищной грозовой туче. Он улыбнулся, вспомнив, как мчался в океане чистейшего розового света, но тут симайа резко пошел вниз. Зеленая равнина приближалась. Анмай успел разглядеть лес, реку, травянистое плато между ними, затем трава надвинулась вплотную, - и путешествие закончилось.
Прежде, чем Анмай успел это понять, на него обрушился шквальный порыв ветра, растрепал волосы, - и он остался один, свободный. Симайа мгновенно исчез в небе, сжавшись в золотистую стрелу.
Вэру, медленно поднявшись, осмотрелся, - опушка леса, с другой стороны, - заросший пышной травой склон, та же трава под ногами, её аромат в воздухе, довольно тепло, слабый ветер... Тут он увидел на опушке леса золотистые фигурки. Они выходили из-под деревьев, и шли к нему.
........................................................................................
Анмай во все глаза смотрел на них - айа, золотые айа, точно такие же, как на том снимке в Тайлане, много, разные, молодые и... Нет, стариков нигде видно не было, хотя стареющие были. Те, кто постарше, одеты в белое, дети и молодежь, - в одни лишь повязки на бедрах. Все они окружили пришельца, рассматривая его с дружелюбным любопытством, - а он смотрел на них.
При виде множества живых, веселых, поразительно красивых лиц у него перехватило дыхание, - он сам не знал, почему. Может быть, из-за их красоты?
.........................................................................................
Файа всегда были красивым народом - коричневая, глубокого тона кожа, густые черные волосы красновато-медного оттенка, четкие очертания правильных скуластых лиц, большие серо-серебристые глаза, - миндалевидные, широко расставленные и несколько удлиненные, слегка приплюснутые носы и пухлые, но красиво очерченные губы.
А золотые айа оказались иными, лучшими. Их гладкая кожа тоже была безволосой, но чисто-золотистой, разной, - у одних светлое золото, у других темное, или красноватое, но на свету у всех она отливала серебром. Волосы черные, очень густые, но не медно-черные, как у файа, а с тем же золотисто-металлическим отливом, иногда ярким, иногда призрачно-слабым. Самую красивую особенность их лиц составляли большие длинные глаза, поставленные чуть косо, - темно-синие, с вертикальным зрачком, расставленные чуть шире, чем у файа. Носы были короткие и слабо выступавшие, рты - чувственные, с пухлыми губами, открывавшими в улыбке правильный ряд зубов, таких же чисто-белых, как и белки глаз. Женщины айа выделялись роскошными гривами ухоженных волос, пышной массой спускавшихся до поясницы. Каждое движение, каждый поворот их поразительно красивых тел были исполнены грации. Гладкая поблескивающая кожа делала их похожими на статуи из ожившего металла. Глядя на их лица Анмай понял, откуда файа взяли два своих любимых цвета, - синий и золотой.
Больше он ничего понять не мог, - его мозг словно отключился. В этот день случилось такое и столько, всё вокруг изменилось слишком резко... и он перестал сознавать окружающее. Кажется, ему что-то говорили, трогали, куда-то вели за руку... Он еле смог добраться до какой-то хижины, кое-как стащил одежду, забрался в гамак, и тут же забылся тяжелым, словно камень, сном.
........................................................................................
Анмай проснулся растерянным. Он не знал, сколько проспал, не знал даже, утро сейчас или вечер. Сообразив, что здесь вообще нет ни дней, ни ночей, он поднял голову и осмотрелся, тут же удивленно и испуганно замерев.
Напротив, у стены, сидела девушка, почти обнаженная, как все молодые айа, - весь её наряд составляла весьма легкомысленная повязка из ярко-синей, расшитой золотом ткани на бедрах, и несколько низко лежавших ниток пёстрых бус поверх неё. Она смотрела на него и, судя по всему, уже долго.
Анмай замер, растерянно глядя на неё снизу вверх, и невольно любуясь её гибкой фигурой, - изящной от лохматой макушки до испачканных землей босых ног. У неё было странноватое для айа круглое лицо, длинные, косо посаженные, глубоко синие глаза под тонкими линиями сходящихся, чуть хмурых бровей удивительно подходили к серьёзному очерку её маленького пухлогубого рта. На вид ей было лет двадцать, но он не стал бы утверждать, что ей на самом деле столько. В подобном месте...
Она была рослая, широкобедрая, удивительно стройная, вся словно отлитая из гибкого темного золота. Анмай со стыдливым восхищением рассматривал её, она смотрела на него. Наконец, девушка улыбнулась, откинула с лица волосы, и тихо спросила:
- Ты Анмай, да?
- Да, - растерянно ответил он. - А ты?
- Аютия. Тебе нравится наш мир?
- Да. Я... всегда мечтал о нем.
Она улыбнулась, продолжая рассматривать его.
- Ты не такой стройный, как мы, погрубее, но совсем немного. Мне это нравится. И кожа у тебя темнее. Ты не грязный?
Анмай смущенно посмотрел на себя, потом мотнул головой, отбросив с глаз волосы, и, наконец, осмотрелся. Хижина оказалась весьма странной. Колья её стен пустили побеги, длинные ветви, оплетенные вьющимися растениями, заменяли крышу. Всё вместе походило на зеленый грот в глухих зарослях. Двери у хижины не было, мебели внутри тоже, кроме набитого свежей травой гамака, кстати, довольно удобного. Он был бы не прочь пожить в таком доме, но всё же, контраст с "Укавэйрой" оказался слишком сильным. У постели, на листьях, лежали какие-то круглые желтые плоды, и рядом, - его одежда, тщательно вычищенная. Для старейшего поселения Вселенной условия более чем странные, - если это не какой-то заповедник. Впрочем, сидя здесь, он никак не мог выяснить это. Разве что...
Он снова посмотрел на девушку. Она говорила на его родном языке, языке Фамайа, языке, который он выучил ещё младенцем, - и говорила так же хорошо, как и он сам. Сейчас это был мертвый, никому не известный язык. А раз так, - её, вне всяких сомнений, готовили к встрече с ним.
- Кто ты? - спросил он. - Зачем ты пришла сюда?
- Это моя хижина, вообще-то, - она улыбнулась. - Я Аютия Хеннат, мне, по-твоему, двадцать пять лет. А они сказали, что тебе нужен друг. У меня не было друга, и я согласилась.
- Друг? Может, всё же подруга? - Анмай невольно улыбнулся. - Ты хоть знаешь, сколько мне лет? На самом деле?
- Знаю. Тридцать два года реальной жизни.
Он посерьёзнел.
- Кто такие "они"?
- Взрослые. Вторая Форма, симайа.
- А ты?
- Я - Первая Форма, исходная, айа.
- И чем же они отличаются?
Аютия улыбнулась.
- Мы, айа, рождаемся и живем здесь, - она повела рукой кругом, - пока не начинаем стареть. Тогда приходят они, и делают нас взрослыми.
- Что значит "делают взрослыми"? - спросил Анмай. - Ты можешь объяснить всё сначала?
- Могу, - Аютия уселась поудобнее. - Понимаешь, у нас, у золотых айа, две формы. Первая - детская, как у меня. У меня - обычная кровь, и тело, не способное пережить переход в не-пространстве, а во всем остальном, - такое же, как у тебя. Ведь файа и золотые айа - всего лишь два народа одной расы. У нас даже могут быть общие дети! И будут, наверное, - она дразняще взглянула на Вэру, заставив его смутиться. - Мы рождаемся и живем здесь, внизу, растим наших детей, добываем себе пищу и строим дома. Всё это время они учат нас. Живем мы не очень долго, не до старости, а потом нас ждет Трансформа. Проводит её уже Вторая Форма, но это умеют не все, а лишь немногие симайа, лучшие. Вся наша жизнь до Трансформы считается детством.