- Откуда ты взяла, что мы первые за всю невообразимо долгую историю мироздания? - рассеянно заметил он, разглядывая зал.
Экраны мерцали, забитые серой пустотой. Вблизи, - он скосил глаза вниз, - она распадалась на кипение серых узоров. Они переливались, строились, вновь рассыпались, их бурление завораживало, - помехи, просто помехи, никак не связанные с тем, что происходило снаружи. Там не было ничего, доступного взгляду. Внешний мир для них просто исчез, - как, впрочем, и они для него.
Собственно, они не покинули реальное пространство, а просто изменились так, что его законы не имели над ними больше власти, - все их частицы стали "прозрачными" для монолита пустоты, не дающего обогнать свет, сохраняя, однако, все свои связи. Впрочем, Анмай понимал, что вступает тут в области, в которых его сознание, приспособленное для совершенно других условий, почти совсем беспомощно. Чтобы действительно понять, что произошло с ними, надо было стать "Укавэйрой".
Он поднялся, потом помог встать Хьютай. Зал с ослепшими экранами стал странно чужим. В нем сделалось непривычно жарко, - впрочем, если учесть, что снаружи было десять миллионов градусов, и "Товия" плавала в море рентгеновского излучения, которое не поглощается силовыми экранами, это можно стерпеть. В каюте было прохладнее. Он всё же поднял её на несколько метров к оси вращения, - гравитация стала очень слабой, словно бы лунной. Ослабли и неприятные ощущения, - ослабли, но не исчезли. Глубинное пение затаилось у самой границы сознания.
Анмай откинулся на силовую подушку и встряхнул волосами. Это привычное движение стоило ему жестокого, мучительного приступа головокружения и тошноты. Отныне ему придется рассчитывать каждое своё движение, словно он окружен ножами. И он заметил, - или ему показалось? - что его движения замедлились. Словно инерция его рук и ног возросла...
- Что дальше? - спросила Хьютай. - С пустым окном наша комната выглядит не очень-то уютно!
Она прикоснулась к браслету, и на экране появилось изображение Эрайа, - в записи.
- Я совсем забыл, что Ир-Ими передают нам всю информацию о ней. Что происходит там сейчас, "Укавэйра"?
........................................................................................
Когда Вэру покидал Первичный Мир, он надеялся, что на нем воцарится... ну, если и не золотой век, то, по крайней мере, какое-то спокойствие. На деле этого не случилось. В сущности, машинам удалось лишь очистить атмосферу от пыли и радиоактивных осадков, но даже это заняло четыре месяца. Остальное...
Он с интересом рассматривал переданные Защитниками и их посланцами изображения. Внешне Эрайа и её небеса почти не изменились. Всё так же сияла в них бриллиантово-голубая Нуита, всё так же неспешно проплывала Алейра, - остывая, она превратилась из бело-рыжего солнца в солнце багрово-красное. Но то ли что-то разладилось в механизмах восстановленных "Укавэйрой" Защитников, то ли она вообще сочла это бессмысленным, но рай земной на Эрайа так и не наступил, - может быть, и к лучшему.
Как и следовало ожидать, люди заняли всю территорию файа, кроме их бывшей столицы. Никаких особенных погромов, к удивлению Вэру, не было: рутенцы оказались весьма хозяйственным народом и быстро нашли применение почти всему оставшемуся от пришельцев наследству. Но вместе с файа жило и немало людей, бывших рабов, перенявших их образ жизни, и, частично, язык. Когда файа не стало, всё их наследство перешло к ним. Их ничуть не затронула Эвакуация, но после неё их ждала крайне неприятная встреча с живущими по законам предков собратьями, - хорошо ещё, что рутенцы не страдали фанатизмом, и без долгих размышлений вешали тех, кто находил удовольствие в истреблении "предателей расы". Это, впрочем, не спасало последних от отправки в фильтационные лагеря, а многих, - и в места, ещё более отдаленные. Восемь миллионов таких "предателей" уже было переловлено, но вдвое больше пока что успешно избегало назначенной им участи.
На Ламайа всё обошлось мирно, - население, большей частью никогда не видевшее живых файа, предпочло просто забыть о них. Имперское правительство Рутении торжественно высадило десанты на два чудовищно жарких экваториальных острова, оставшихся без силовых щитов после взрывов их Небесных Башен, - и этим ограничилось. Так что все последствия Эвакуации на Новой Земле свелись лишь к усиленному производству оружия, - на случай нового вторжения файа, - чему машины "Укавэйры", почему-то, совсем не мешали.
На Куайа всё было иначе. Там рутенцы быстро заняли всю территорию файа, но она оставалась пустынной, - все уцелевшие города и поселки просто некому было заселять. Немногочисленные общины бывших рабов откатывались к югу, - пока почти все они не собрались в Тайлане. Вскоре войска рутенцев атаковали её, но захватить город не смогли, - "новым файа" как-то удалось отбиться. Сейчас в столице было даже больше жителей, чем до Эвакуации, - шестнадцать миллионов против одиннадцати. При Первой Культуре их было больше сорока...
К счастью, на этом войну удалось прекратить. Построенные Ир-Ими собратья "Товии" зависли вокруг города через каждые десять миль. Созданная ими силовая сеть, пропускавшая воду и воздух, но непроницаемая для всего, крупнее бактерий, разделила рутенцев, не допуская их до взаимного истребления. Когда у осажденных кончилась пища, автоматические корабли стали доставлять её с орбитальных заводов.
Всё произошло так, как и боялся Анмай. Удержаться над схваткой, не поддерживая ни одну из сторон, машины не смогли. Они пытались, и следы их колебаний были хорошо видны, - разрушения, причиненные столице первым яростным штурмом. Город был неприступен, но все его защитники скоро вымерли бы от голода, не приди к ним на помощь машины. Как разрешить этот конфликт, - никто не знал.
Анмай видел множество людей на улицах Тайланы, - они восстанавливали всё, что только могли восстановить, и выглядели довольными, несмотря на чудовищную жару. Многие были в файской одежде...
Так на смену исчезнувшему злу немедля явилось новое, - рутенцы разделились, и эта трещина прошла через души и семьи. Андрей и Светлана оказались в Тайлане, Ярослав - среди осаждавших её. Анмай видел подростка, - тот в полевой форме сидел на башне танка, и хмуро смотрел на весело резвящихся "новых файа". Вырядившись в одежды Ведущих, они бродили вдоль непробиваемой силовой стены. Их беззаботность казалась оправданной, но Вэру сам нахмурился, увидев, как много имперских войск собралось вокруг бывшей столицы планеты...
Пару он видел лишь мельком. Вот они сидели перед экраном в информационном хранилище дворца, - машины убрали оттуда аннигиляционную сферу, а само помещение дезактивировали. Вот Светлана, в зеленом платье, на одной из бескрайних столичных площадей что-то говорила группе девушек, указывая рукой вверх. Вот Андрей, в белой тунике удивительно похожий на Айэта, со смехом выписывал дикие виражи на скиммере...
Анмай тоже улыбнулся, глядя на него, но невесело. Именно в этом состояла главная проблема. Обе враждующих стороны сошлись в одном, - они жадно набросились на созданные файа технологии. Тотальный захват уцелевших машин и оружия сам по себе не был опасен. Но технологическое эмбарго соблюдалось на Эрайа не строго, и в руки рутенцев попали вещи, на тысячелетия обогнавшие их знания, - хотя бы этот вот скиммер или три почти целых космопорта. Входившие в их охранные силы боевые шагатели, термоядерные двигатели астроматов, как и остальные их системы, уже стали предметом тщательного изучения инженеров Рутенской Империи. Хуже всего было то, что файа успели завезти в Тайлану много современного оружия, и не всё оно было уничтожено Мроо, - часть его попала в руки бывших рабов и спасла их. А силовое поле бессильно против лазерных пушек...
Уничтожить всё это, - значило опять вмешаться в развитие иной расы, и притом, самым грубым образом. К тому же, это не принесло бы пользы, ибо в руки рутенцев попала и техническая информация. Конечно, современная техника файа не поддавалась копированию, а барьеры Кунха не дадут им создать даже про-Эвергет. Но через несколько лет Рутения сделает колоссальный технологический рывок, - у неё появится термоядерная энергетика, космические корабли, суперкомпьютеры, шагатели и мультипланары. Появятся также ядерные бомбы и лазерные пушки.