Во внезапном порыве надежды он понесся к нему, в один миг оказавшись на огромной высоте. Понемногу стало возвращаться пугливое любопытство. Пусть он воспринимал всё окружающее, словно во сне, - он был счастлив. Теперь он, наконец, узнает, что лежит за этой световой завесой... и есть ли конец у Бесконечности. Теперь он мог лететь, куда только захочет, - он превратился в нечто чистое, и пространство подчинялось его желаниям. Он знал, что всё это, - навечно. Собственно, он знал, что сможет вернуться к Хьютай, если захочет, - но он не хотел возвращаться к ней неосязаемым призраком.
В длинном пути его охватило сонное оцепенение, хотя он по-прежнему летел очень быстро. И по мере его полета мир вокруг начал приобретать какой-то странный вид. Анмай увидел край Моря Боли, - волны ряд за рядом катились в красноватую темноту, и исчезали, растворяясь в ней. Пролетая над ними, он с любопытством взглянул вниз, так и не сумев ничего разглядеть.
Один за другим смолкли таинственные зовущие голоса, оставив его в полной тишине. Потом он пробил навылет зарю, - она оказалась просто слоем разреженного, светящегося тумана. У него вдруг появилось странное ощущение, - он чувствовал, что его скорость безмерно возросла. Мир позади превратился в полосу бледного свечения, разделяющую море мутно тлеющей пустоты. А впереди, из красноватой мглы, выступили очертания грандиозных конструкций. Анмай отстраненно подумал, что наконец пересек всю безмерную Звезду, и теперь приближается к её тайному сердцу - к месту, где находились Ворота Бесконечности.
Всего мигом позже он увидел их, - там, куда сходились все острые вершины словно отраженных внутрь её шпилей. Правда, с тем же успехом это огромное сооружение, зависшее между колоссальных игл, могло быть просто главным реактором Звезды, но Анмай не верил, что после всего, им перенесенного, его может постигнуть неудача. Впрочем, было бы забавно стать управляющей сутью очередного Сверх-Эвергета... в лучшем случае.
Ему казалось, что цель совсем близко, но полет оказался неожиданно долгим. Когда геометрическая громадина приблизилась, Анмай понял, что она не имеет отношения к любому типу Эвергета, хотя она была и Воротами Бесконечности, и источником энергии Звезды, - источником, не нуждающимся в массе. Но это было не более невероятно, чем само рождение Звезды Бесконечности, не построенной, а возникшей, - потому, что законы этой Вселенной были запрограммированы на её возникновение. Это было поразительно, и стоило ли обращать внимание на различные ошибки в реализации великого замысла?
Вспомнив о мириадах потерянных обреченных душ, Анмай решил, что стоит. Затем он вспомнил, что там, Снаружи, - Создатель Мирозданий. На мгновение его охватил давно забытый суеверный страх. Что он ему скажет?
Потом он успокоился. Он будет единственным, кто сможет рассказать Создателю о судьбе его небывало грандиозного замысла. Вряд ли ему стоит чего-то опасаться... по крайней мере, поначалу. Впрочем, его уже столько раз судили, что последний суд его уже не страшил. А лишившись тела, способного страдать, он уже ничего не боялся... даже зная, что это очень глупо.
Неведомое доселе чувство собственной ничтожности перед грандиозностью задачи захлестнуло его. Сможет ли он объяснить, - нет, оправдать всё существование мирозданий? Правда, само устройство Ворот гарантировало, что любой, вступивший в Бесконечность, будет знать достаточно, пусть и не всё, - иначе он просто не сможет достичь выхода.
Все ощущения сомнения и страха внезапно испарились, когда он достиг Ворот, - колоссальной конструкции, не похожей ни на что из того, что встречалось ему прежде... Точнее, его сознание представляло её такой, - он не видел деталей, а создавал их, как это бывает во сне, и то, что изменял он, изменяло его. Впрочем, будь это иначе, он не смог бы понять, что окружает его.
Он входил в Ворота. Анмай миновал огромный туннель со стенами из небывало сложных машин... второй, третий, четвертый... и достиг конца, - собственно Ворот, суть которых уже сливалась с его изменявшимся сознанием. Казалось, здесь он вновь обрел тело, - он представлял и видел его, но не чувствовал. Он шел по коридору с металлическим полом и стенами, отклоненными наружу. Потолок был слоем сине-золотого, пятнистого, светящегося тумана. А впереди - чернота. Не просто чернота, а чернота напряженная, упругая, ждущая, - вечное, абсолютное Ничто.
Дойдя до этой, готовой при малейшем прикосновении втянуть его абсолютной тьмы, Анмай остановился. Он знал, что оттуда возврата не будет, хотя отсюда, - по крайней мере, теоретически, - возврат был возможен. Он мог вернуться, - пусть тенью, - к Хьютай и Айэту, в созданный ими райский сад. Но хотел ли он этого? Нет. Всю свою жизнь он шел к этим Воротам, - и вот теперь он видит их, точнее, ту малость из их облика, которую он может воспринять. Осталось сделать лишь один, последний шаг...
Тут у него появилось иное, очень неприятное чувство, - подозрение, что настоящий мир огромен, непознаваем и страшен, а он живет в хрупком пузыре своих иллюзий, - пузыре, который сейчас должен разбиться, принеся кошмарное пробуждение смерти. Это чувство долго преследовало его в детстве, потом в юности, после подвалов Цитадели, и вот оно вернулось, - вернулось с небывалой силой.
- Ну что, пойдем? - беззвучно спросил он.
На миг его сознание раздвоилось. Он увидел рядом высокого смуглого юношу, на его глазах погибшего в Море Боли, - свою истинную недосягаемую суть, свою мечту о самом себе. Казалось, она покинула его, но теперь он знал, что они уже никогда не расстанутся, - две части одной души, наконец, ставшие целым.
- Ну что, пойдем? - вновь спросил юноша.
Анмай улыбнулся и кивнул. Он шагнул вперед, и осторожно протянул руку к стене тьмы. Она тут же втянула его, но он не умер. С ним произошло нечто более странное.
Он проснулся.
Глава 18.
(последняя)
Один в Бесконечности
Не смертно то, что в Вечности пребудет:
Со смертью Времени и Смерть сама умрет.
Абдул-аль-Хазред, "Некрономикон".
Он проснулся. Очень странное ощущение. Он проснулся, и теперь изо всех сил старался вспомнить странный и неправдоподобный сон, - всю свою жизнь. Он очень старался, зная, что если не сможет, - то потеряет себя, и останется безмысленным навеки. Он очень испугался, но, когда страх ушел, пришло любопытство.
Где я?
Спустя мгновение он знал. В Бесконечности, в Не-Реальности, в не загороженной ничем свободной бездне. Ещё никогда он не испытывал такой полной, абсолютной свободы. И он был свободен также внутри себя, - он мог направлять свой внутренний взор на любую часть своей сути.
С точки зрения его родного мироздания он не существовал, - у него не было массы, энергии, никаких физически измеримых параметров. Ничего. А Сверх-Вселенная точно так же не существовала для него, - он не мог не только вернуться в неё, но даже и почувствовать, - их взаимное небытие было абсолютным. Он помнил, что она вокруг, совсем рядом, потому что он ещё не двигался, - но не больше.
На секунду он ощутил страх, потом успокоился. Он знал, знал совершенно точно, что впереди у него, - вечность, ничем не ограниченное время, такое же бесконечное, как окружающая его бездна. Он ощутил полное, беспредельное счастье, - он стал по-настоящему бессмертным.
А всё же, я обставил всех, - подумал он. - Философа, Уэрку, Ами... даже Айэта. Даже... даже Хьютай. Они все мертвы, - они не существуют, они не существовали никогда, они все, - все до единого существа в мирозданиях, - ошибались. Я один пошел верным путем. Я один!
Тут же он устыдился своих мыслей, - ведь рядом Создатель Мирозданий... Почему же он молчит?
Анмай обратил свои чувства вовне, - и через миг знал ответ. Да, Создатель был здесь, он создал этот мир, и он ждал - ждал очень долго - но никто не пришел. А потом...
Он попробовал было его отыскать, но тут же понял, что это бесполезно, - как можно найти что-то в Бесконечности? В Бесконечности, где лишь память может указать, где был его мир? Но сдвинься он хоть на один шаг, - и он потеряет последнюю связь с ним.