Я буду писать, как командир. Итак: завтра мы все выйдем, точнее выедем к второму форту. Не знаю, сколько уйдет времени, чтобы вывезти шестьдесят тысяч файа и людей, даже используя все вагоны, которые мы сумели найти. Наверно, несколько часов. Затем нам предстоит нелегкий тридцатимильный переход к востоку, к железной дороге. Там мы двинемся на север - по крайней мере, заблудиться мы не сможем. Конечно, пройти тысячу миль по радиоактивной пустыне пешком нельзя - из Хаоса обещают прислать поезда. Что выйдет из этой затеи - неясно. Мятежники повсюду, железная дорога разрушена во многих местах, - нам придется восстанавливать её и отбиваться. Хаос попытается помочь нам, чем сможет, но сил у них теперь очень немного. Вся авиация парализована, а наземная техника сможет помочь лишь когда мы подойдем достаточно близко, в лучшем случае, в Остсо.
Что нас ждет там, если мы дойдем до плато? Правда, население Хаоса уже не вдвое больше расчетного, но пищи всё равно не хватает... Впрочем, это неважно. Вэру сумел спасти от разборки про-Эвергет, - он говорит, что если правильно настроить его управление, оно будет компенсировать вызвавшие катастрофу аберрации. Для этого нужно только составить нужную программу, чем они сейчас и занимаются. Ему больше всех досталось от про-Эвергета - и он же убедил всех продолжить работы. Как? Я не знаю. Война превратила его в настоящего вождя - из тех, за кем идут, не оглядываясь на павших...
Мне пора спать. Прежде, чем мы покинем Цитадель, Хьютай включит взрывной привод термоядерного устройства. Его мощность - 80 мегатонн. Крепость, вместе с засевшими вокруг мятежниками, испарится. Свои записи я возьму с собой. А всё, что мы создали, будет ждать нас на глубине мили, на сороковом подземном ярусе. И мы обязательно вернемся!"
* * *
Они остались вдвоем в бункере Цитадели. Все операторы уже покинули свои посты и теперь ожидали их у последнего поезда. Хьютай с отстраненным видом сидела у пульта управления бомбой, Найте - возле неё. На главном экране видеосвязи, среди новых операторов Центральной, сидел безмолвный Анмай Вэру. На боковом экране появилось усталое лицо Ирауса Лапро, командира четырнадцатого истребительного отряда и фактического заместителя Найте.
- Наши бойцы покинули позиции, сейчас они все здесь - я проверил. - Он показал на состав, стоявший у полутемного перрона. В вагонах были видны неслышно переговаривающиеся файа. - Кроме вас здесь уже никого не осталось. Мятежники могут догадаться, что крепость пуста. Мы ждем вас.
- Ну всё, нам пора, - Хьютай повернулась к пульту.
- Надеюсь, ты не намерена идти пешком по радиоактивному пеплу? - Вэру говорил тихо и печально. - Здесь ещё остался один суборбитальный корабль. В нем - три места. Если ты им воспользуешься, - я увижу тебя всего через полчаса! А если ты будешь пробираться сюда несколько суток... всё это время я не смогу спать и вообще чем-то заниматься, - он улыбнулся, слабо и растерянно.
Хьютай задумалась.
- Я не могу бросить наших и не могу мучить тебя, - ты мне дороже жизни... я согласна.
Анмай даже не обрадовался.
- Тогда отправляйтесь немедля! Иначе будет уже поздно!
- Я отправляюсь... Да, но с одним условием - Найте полетит со мной!
- А я что - против этого?
- Но я... - Найте растерялся, - не могу бросить своих! Кто будет командовать?
- Ираус! - Хьютай ткнула в офицера на экране.
- Но я не могу!
- Или мы летим вместе, или не летит никто!
- Найте, соглашайся - это приказ! - Анмай вдруг улыбнулся, как улыбался раньше.
Найте вздохнул.
- Я не могу оспорить приказ Единого Правителя, - сказал он командиру, - отправляйтесь немедля!
Ираус кивнул, отдал честь и отошел. Донеслись крики, поезд с лязгом тронулся, и минуту спустя на экране осталась лишь пустая платформа.
- Начинаем! - Хьютай встала и растерла руки. Затем она склонилась над компьютером, набирая команды.
"Закрыть все ворота и щиты". На всех восьмидесяти ярусах, кроме первого глубинного, где система была повреждена, пришли в движение стальные двери, одна за другой с лязгом перекрывая коридоры. На каждом ярусе опустились толстенные стальные крышки с гидравлическим приводом, запирая шахты. Вентиляторы повсюду автоматически остановились, и их шахты закрылись тоже.
"Заблокировать все замки и сбросить коды". Мигание индикаторов подтвердило выполнение приказа.
"Остановить реакторы". Глубоко в недрах Цитадели гафниевые стержни скользнули вниз в своих трубах, гася сияние атомного распада. Турбины стали замедлять вращение, их гул слабел, и вместе с ним слабели и гасли все лампы на всех ярусах Цитадели. Когда свет померк, турбины ещё немного поурчали и затихли. В темноте остались тлеть лишь пыльные линзы атомных ламп. Всюду воцарилась мертвая тишина, лишь в реакторном зале тихо шипела вода, продолжавшая, уже лишь под действием температурного градиента, охлаждать реакторы. В бункере погас верхний свет, приборы и экраны. Светились лишь тусклые аккумуляторные лампы. Хьютай поразилась повисшей здесь тишине. Связь отключилась, теперь они были наглухо отрезаны от мира, погребены под толщей камня и стали. Теплый, чуть затхлый воздух был совершенно неподвижен.
Она повернулась к последнему светившемуся пульту, - взрывного устройства, - и в этот миг тяжелые руки Найте легли ей на талию. Первым побуждением Хьютай было, рывком развернувшись, локтем раздробить ему нос. Но вторым... после смерти Наэри из Лая словно ушла вся жизнь. Он просто выцветал, угасал. На Хаосе его не ждал никто.
- Хьютай... ты любишь Анмая... я знаю... но всё же... не могу не любить тебя, - прошептал он. - Это наш единственный шанс... побыть вместе. Я всю жизнь мечтал о тебе.
Она знала это, и потому извернулась в кольце его рук, когда Найте расстегнул её шорты, немедля свалившиеся с бедер. Их губы ловили друг друга, пока быстрые ладони расправлялись с одеждой. Это было безумие... но Хьютай сомневалась, что сможет сохранить разум, не дав выхода всем накопившимся в её душе чувствам. Они должны были сгореть дотла в этой яростной вспышке.
Нагие, они опустились на пушистый пол в центре зала. Хьютай застонала, когда Найте всей тяжестью навалился на неё, вжимая в ковер её раскинутые руки, и застонала ещё громче, когда он овладел ей. Лай был неистов и яростен, она вскрикивала, задыхалась, выгибалась под ним, крепко обвив его руками и ногами. Всё это заняло меньше минуты, потом Найте тоже вскрикнул и выгнулся, в тугих конвульсиях осеменяя её. Часто дыша, они замерли. Через какое-то время Хьютай захотела подняться, но Найте вновь обнял её, распластал на полу. Она пыталась высвободиться, но он был гораздо сильнее её. Ей оставалось лишь лупить его пятками по заду, царпаться и кусаться... одновременно судорожно хватая ртом воздух в агонии наслаждения. А потом весь мир растворился в чистом белом пламени.
* * *
Хьютай опомнилась первой. Она упруго вскочила, натягивая трусики. Сердце у неё бешно стучало. Сколько...
- Мы можем опоздать, Найте. То, что мы сделали, было необходимо, но сейчас нам пора. Поднимайся!
Одевшись, она бросилась к пульту взрывателя, - стальному ящику с панелью, соединенному с главным пультом кабелем. Хьютай медленно и осторожно ввела все шифры, установила время, помедлила, затем мягко тронула клавишу пуска. На панели вспыхнул красный свет, на маленьком экранчике замелькали цифры.
- А теперь пошли! Я оставила всего десять минут!
Найте задержался в дверях, с тоской оглядывая бункер, - за три последних года он успел привыкнуть к нему.
- Надеюсь, он уцелеет, и мы когда-нибудь вернемся сюда...
Они забыли фонарики и им пришлось пробираться в темноте наощупь. Когда они вышли в туннель, Найте вздрогнул от повисшей здесь тишины - в ней было зловещее ожидание. Сейчас эвакуация Цитадели казалась ему ошибкой. Он подумал, что проще всего было взорвать бомбу, укрывшись на самых нижних ярусах крепости. Уцелевшие мятежники, несомненно, погибнут, а они... они как-нибудь выберутся. И даже если им придеться провести в подземелье годы - это всё равно лучше отчаянной вылазки на поверхность, где их никто не ждет - кроме врагов, тьмы, радиации и холода. Вот только никакой уверенности в том, что воздухообменные машины, помнившие ещё времена Межрасового Альянса, смогут работать в течение трех или пяти лет, у него не было.