— До сентября никого не увидите, — сказала она, уже начиная отворачиваться. — Они все в отпуске.
Я покосился на мелкий шрифт на первой странице: «Азию, наш крупнейший континент, по праву называют колыбелью цивилизации, но она также может быть местом зарождения самого человека».
Очевидно, что брошюра была написана перед текущими кампаниями против сексизма, я проверил дату на обороте: «Зима 1958 года».
Это не поможет. Но на четвертой странице мой взгляд упал на справочную информацию, которую я искал:
«…Модель рядом с ним одета в зелёную шелковую, церемониальную мантию из Негри-Сембилана, самой суровой из малайских провинций. Обратите внимание на центральный рисунок, изображающий человека, дующего в церемониальный рог, и изящный изгиб его инструмента; считается, что эта фигура представляет собой „Вестника Смерти“, возможно, предупреждая жителей деревни о приближении бедствия. Подаренное кем-то анонимно, одеяние, вероятно, изготовлено людьми Чо-Чо, и датируется началом 19-го века».
— В чём дело, дядя? Ты заболел?
Терри схватил меня за плечо и уставился на меня; он выглядел взволнованным. Моё поведение, очевидно, подтвердило его худшие опасения относительно пожилых людей.
— Что там пишут?
Я отдал ему брошюру и, шатаясь, подошёл к скамейке у стены. Мне нужно было подумать.
Люди Чо-Чо, как я знал, фигурировали в нескольких рассказах Лавкрафта и его учеников. Сам Говард назвал их «совершенно отвратительными Чо-Чо», но я не мог вспомнить о них ничего, кроме того, что они поклонялись одному из его мнимых божеств. По каким-то причинам они ассоциировались у меня с Бирмой… Но каковы бы ни были их атрибуты, я был уверен в одном: Чо-Чо — полностью вымышленный народ. Очевидно, я оказался неправ.
Исключая маловероятную возможность того, что сама брошюра являлась мистификацией, мне пришлось заключить, что прообразом этих злонамеренных существ из рассказов на самом деле была настоящая раса, населяющая юго-восточный азиатский субконтинент. А миссионер неправильно произносил название этой расы как «Чаучау». Для меня это стало довольно неприятным открытием.
Я надеялся превратить некоторые воспоминания Мортимера, подлинные или нет, в фантастику; он невольно дал мне материал для трёх или четырёх хороших сюжетов. Тем не менее, теперь я обнаружил, что мой друг Говард опередил меня в этом, и что я поставлен в неудобное положение, переживая ужасные истории другого человека.
«Я выражаю себя в письмах, и это во многом заменяет мне разговоры».
Я не ожидал, что встречу во второй раз негра, играющего на охотничьем роге.
Через месяц меня поджидал ещё больший сюрприз: я снова увидел миссионера. Или, во всяком случае, его фотографию. Она оказалась в газетной вырезке, которую сестра прислала мне из «Вестника Майами». Она написала на ней шариковой ручкой: «Просто увидела это в газете. Какой ужас!!!»
Я не узнал это лицо; фотография была явно старая, репродукция плохая, а мужчина — чисто выбрит. Но текст под статьёй гласил, что это именно он.
«ПРЕПОДОБНЫЙ АМБРОЗ Б. МОРТИМЕР, 56 лет, мирянин-пастор Церкви Христа, из Ноксвилла, штат Теннеси, был объявлен пропавшим без вести после урагана, случившегося в понедельник. Представители ордена говорят, что Мортимер недавно ушёл на пенсию после того, как прослужил миссионером девятнадцать лет, по большей части в Малайзии. В Июле он переехал в Майами и жил в доме номер 311 на Помпано-Канал-Роуд».
На этом месте газетная заметка резко обрывалась, что казалось соответствующим самой её теме.
Я не знал, жив ли ещё Амброз Мортимер, но теперь я был уверен, что, покинув один полуостров, он перелетел на другой, такой же опасный. Он словно ткнул пальцем в пустоту. И она поглотила его. Так, во всяком случае, думалось мне.
Я часто становился жертвой депрессий подобного характера и присоединялся к философии фатализма, которой поделился со своим другом Говардом. Эту философию один из его менее сочувствующих биографов назвал «футилитаризмом». Хоть я был настроен пессимистично, я не собирался останавливаться на достигнутом. Мортимер вполне мог потеряться во время урагана; он, возможно, даже отправился куда-то самостоятельно. Но если на самом деле какая-то сумасшедшая религиозная секта покончила с ним из-за того, что он слишком сильно интересовался её делами, я могу что-нибудь сделать.
Я написал в полицию Майами в тот же день.