- Как все-таки чудно устроена природа! - развивал дальше он свою мысль, размеренно переставляя нижние конечности.
Я с удовлетворением отметил, что раз мой друг начал философствовать, значит ему уже значительно лучше.
- Каждый из нас, живущих на Земле, является олицетворением какой-либо божественной тенденции, существующей в Единой Реальности. Причем, эта тенденция, проявляясь в нашем мире, находит свое выражение не только в человеке, но и во множестве других тел, одушевленных и неодушевленных, имеющих самое различное происхождение, предназначение и время пребывания на Земле. И, как следствие, все эти многочисленные тела, вещи, предметы и т.д. обнаруживают очень сильное сходство между собой во внешней форме, а иногда и во внутреннем содержании. Говоря доступным языком, они все очень похожи друг на друга, и при недостатке внимания существует опасность их перепутать, что, в принципе, сейчас и произошло, - закончил Жорж свой философский пассаж.
"Так, - подумал я про себя. - Жорж окончательно пришел в себя, теперь можно не беспокоиться о его психическом состоянии. Перед нами веселый и жизнерадостный человек, с которым интересно провести весь остаток жизни".
- И какую же тенденцию выражают собой эти бесформенные и порой дымящиеся массы и так гармонично сочетающийся с ними Майкл? - решил поинтересоваться я.
- А тенденция эта очень проста и доступна даже для младенца дошкольного возраста: из праха ты взят и в прах возвратишься. Иначе говоря, откель мы все пришли туда, в конце концов, и вернемся, а вернемся на свою историческую родину мы все. Только вот вопрос - когда? А Майкл, своей жизнью, исполненной глубокого смысла, особенно в те моменты, когда он основательно набирается и ложей ему служит первое подвернувшееся под руку место, на его трудном пути домой, еще при жизни, гордо возлежа где-нибудь на груди заботливой матери Земли, все ближе и ближе приближается к осуществлению этого великого закона жизни.
- Н да... Ну, ты и закрутил. Эта встряска явно пошла тебе на пользу. Я, честно говоря, так и не понял, о чем конкретно ты хотел сказать.
- А ты особо и не переживай, я и сам не возьму в толк, к чему я это все наговорил. Скорее всего, это реакция организма на слишком быструю смену обстановки. Ладно, Федька, закончим осмотр местности, вне всяких сомнений, ничего нового мы не увидим, везде одно и тоже. А то еще ненароком можно и заблудиться. - Жорж остановился, всматриваясь в поддернутую призрачной дымкой даль. - Везде одно и тоже, - повторил он, растягивая слова. - Надо скорее возвращаться назад, приводить Майкла в чувство и с ним уже идти хоть куда-нибудь, иначе мы помрем от голода и жажды.
- Нет, вначале от жажды, а потом уже и от голода. - Поправил я его, хотя какая в принципе разница, - добавил я через минуту.
Жорж поднял печальные глаза к небу и посмотрел на низко плывущие облезлые облака.
- Черт, хоть бы солнце выглянуло, или как тут оно называется.
Да, если бы облачность не покрывала небосвод сплошным покрывалом можно было хоть как-то сориентироваться по светилу, определив стороны горизонта. Это позволило бы нам постоянно держаться одного направления и, по крайней мере, не ходить кругами.
Мы развернулись и бодро зашагали назад, держа в поле зрения в качестве ориентира Майкла, пребывающего в состоянии алкогольной нирваны. Подойдя на достаточно близкое расстояние, Жорж и я увидели, что активный борец с зеленым Змием, проснувшись после очередного боя, уже сидел, уронив голову в ладони, и, издавая жалобные стоны, слегка покачивался из стороны в сторону. Весь его вид недвусмысленно выражал настойчивую просьбу сжалиться над ним и, проявив чувство милосердия, поскорее его пристрелить из любого вида огнестрельного оружия(желательно, конечно, калибром покрупнее) дабы прекратить эти невыносимые мучения. После таких страшных страданий ад, куда Майкл, несомненно, попадет после смерти, покажется ему раем, санаторием, где в целях нормализации здоровья, под непосредственным наблюдением ведущего медицинского специалиста - Сатаны он буде проходить полезные для здоровья процедуры.
- Доброе утро Майкл! - радостно воскликнул Жорж, улыбаясь во весь рот. - Как твое самочувствие, друг мой?! Посмотри, какая неземная красота вокруг, глаз не оторвать!
За что мне нравится Жорж, так это за его тонкое чутье настроения и самочувствия ближнего.
- А мы с Федькой решили немного прогуляться, - продолжил он. - Хотели тебе купить пивка, я думаю, ты бы не отказался от пивка, да? Но к несчастью нас постигла неудача, все торговые точки закрыты, и мы с Федей так и не узнали почему. Может быть, у них сегодня выходной день, а может быть и переучет, - Жорж недоуменно пожал плечами и сочувственно вздохнул.
- Заткнись, ирод, - раздалось в ответ глухое рычанье.
Я опустился рядом с ни живым, ни мертвым Майклом.
- Дорогой мой друг, ты не заметил ничего необычного, когда проснулся?
- А что я собственно должен был заметить? - простонал он.
- Ну-у-у... не знаю, может быть несколько иная обстановка, чем та, к которой ты привык видеть каждый раз, просыпаясь утром в чистой и приятно пахнущей постели рядом с красавицей женой.
- Федя, отстань от меня. Выпил бы ты с мое, ничему бы тогда не удивлялся. Лучше дайте-ка мне воды. О боже, как у меня болит голова!
- Жорж у тебя есть вода? - я лукаво ему подмигнул.
- В принципе есть, только мне сейчас еще не хочется. Ты уж извини меня Майкл, но как раз в данный момент и проявляется извечная трагедия жизни чего у нас нет, того мы больше всего и хотим.
Издав в отчаянье жалобный стон, и обхватив голову руками, Майкл рухнул на землю, немного подергался и затих.
- Живешь, мой друг, ты уже почти тридцать лет, но как был, так и остался балбесом, - решил пожурить его Жорж. - Водку пьешь, а законы, по которым живет и здравствует Вселенная, не знаешь, да и, наверное, не узнаешь, олух ты царя небесного. Жизнь тебя совершенно ничему не учит. Ведь насколько тебе было хорошо вчера, настолько тебе плохо сегодня. А, наблюдая за твоим пробуждением, когда ты посвежевший, бодрый, в хорошем расположении духа и с радостной улыбкой на лице вошел в наступивший день можно с большой уверенностью предположить, что вчера было тебе как никогда раньше хорошо и прекрасно. За все, Майкл, нужно в жизни платить. Пойми ты это, наконец.
- Ладно, Жорж, хватит молоть чепуху, Майкл, - я положил руку ему на плечо, по нему, словно рябь по поверхности небольшого водоема, пробегала мелкая дрожь - мы, кажется, влипли в неприятности, причем, по моему мнению, довольно серьезные. Ты надеюсь, помнишь, что вы с Жоржем были вечером у меня. Как обычно, ты, презрев опасность, грозящую утром твоему здоровью, вступил в неравный бой с Зеленым Змием, опустошая его стратегические запасы зелья, находящиеся у меня дома (следует отметить, для повышения эрудиции читателя, что зелье, то есть все виды спиртных напитков от пива до чистого спирта, является основным видом оружия, которое может применять зеленая гадина в нашей земной реальности для борьбы с лучшими сынами человечества). После того, как ты основательно потрудился над этим вопросом, и неравная схватка подходила к своему логическому завершению, а именно к твоей полной и безоговорочной капитуляции, мы с Жоржем, посоветовавшись, решили отвести тебя домой. Почему мы решили это сделать? Ну, во-первых, потому что сам ты ни за что на свете не справился бы со столь трудной для тебя в тот момент задачей, слишком уж много сил духовных и физических было потрачено тобой в смертельном поединке с врагом всего человечества, а во-вторых, наше желание поскорее доставить твой бездыханный труп к месту его постоянной дислокации объяснялось еще и тем, что вчера вечером происходили вещи странные и загадочные. Мы с Жоржем даже не на шутку обеспокоились, поэтому и приняли решение оттащить тебя домой, а самим поскорее разойтись по домам, дабы за их надежными стенами, в мягкой и теплой постели переждать странное явление природы. Последнее, что я помню, это как, взвалив тебя на плечи, мы подошли к калитке. Помню, видел в мертвенно-бледном мерцании молний блестящую ручку на ней. А потом вдруг стало неестественно ярко от негаснущей вспышки, зигзагообразно пробороздившей небо от края до края. И все... больше ничего не помню, как будто выключили меня, как выключают телевизор. Очнулся уже здесь, вон в той воронке, увидел Жоржа, вдвоем с ним раскопали тебя, там же - кивком головы я указал на яму, слегка окутанную исходящим из нее туманом.