Он внимательно посмотрел на нее. Брит, глядя в его бездонные глаза, представила себе предков Джейка, которые жили в этом каньоне сотни лет назад.
– Ну хорошо, – согласился он наконец. – Но вы же не можете никуда идти без обуви. Так что об этом надо позаботиться в первую очередь.
Она посмотрела на мокрые грязные носки.
– Может быть, можно взять чьи-нибудь ботинки.
– Чьи? Мои?
Джейк удивленно посмотрел на нее, поймал ее взгляд и засмеялся, запрокинув голову. Брит с трудом заставила себя улыбнуться в ответ.
– Что в этом смешного?
– Боюсь, что мои ботинки не подойдут вам по размеру. – Он тряхнул головой, все еще улыбаясь. – Вы в самом деле хотите идти?
– Да. – Брит опасалась, что она вот-вот потеряет контроль над собой, но не знала, как сообщить ему о своих чувствах.
– Хорошо, вот что я вам скажу. Как только у меня будет возможность, я сделаю для вас мокасины. Они будут вам впору и больше подойдут для прогулки по горам. – Он закончил есть и направился к навесу.
И вновь Брит последовала за ним как тень.
– Это будет чудесно.
Джейк вымыл кастрюлю из-под овсянки и поставил ее кверху дном на ящик с посудой – сушиться на солнце.
– Приготовьте себе на завтрак, что хотите, – предложил он, окончив упаковывать в рюкзак инструменты, фотоаппарат и маленький блокнот. – Желаю приятно провести время, Брит. До встречи.
Даже не взглянув на нее, Джейк закинул рюкзак на плечо и пружинистым шагом отправился прочь.
Брит почувствовала, что теряет голову.
– Джейк!
Он остановился и оглянулся.
– Я… ну, – она замолчала и опустила взгляд на пустую кружку из-под кофе, которую держала в руках. – Майкл и я не… мы очень много ссорились…
– Майкл? – переспросил он.
– Мой бывший приятель, – торопливо объяснила она.
– Ваш бывший приятель? – Джейк повернулся и оказался с нею лицом к лицу. Он засунул большие пальцы рук в карманы джинсов и выжидающе смотрел на нее. – Почему вы мне это рассказываете, Брит?
Она вздернула подбородок и в упор посмотрела в его темные глаза.
– Я хочу, чтобы вы это знали, вот и все.
– Чтобы я знал что? – поддразнил он ее.
– Чтобы вы знали, что никто не стоит между нами, если вам это интересно. – Брит не могла поверить, что она сказала такое, но сейчас было поздно останавливаться. – Я хочу сказать, что я свободна. Не знаю, как вы.
Он сделал шаг к ней и опустил рюкзак на землю.
– У меня нет подруги, если вам это интересно.
– А как же та, что подарила вам медвежий талисман? Возможно, девушка из племени зуни?
– Бабушка из племени зуни. Очень хороший друг.
– Это кое-что проясняет, – улыбнулась Брит.
– Надо полагать.
– Да… Надо полагать? Вам это интересно?
Джейк медлил с ответом, и она решила, что сделала самую большую в жизни ошибку. Она чувствовала себя глупо, и ей хотелось повернуться и как можно скорее укрыться где-нибудь от проницательного взгляда. Джейк медленно кивнул, и лукавая усмешка появилась на его лице.
– Конечно. Могло бы быть интересно, ведь теперь вопрос с Майклом ясен.
Она топнула ногой и чуть не упала, поскользнувшись.
– Черт побери, Джейк! Я именно поэтому и сказала вам все, если уж вы не в состоянии догадаться самостоятельно.
Он сжал губы, чтобы скрыть улыбку.
– Думаю, что со временем понял бы. Но мне было приятно услышать это от вас.
– Правда приятно?
Он кивнул, и еле заметная усмешка смягчила обычно суровое выражение его лица.
– Очень. Я вернусь до темноты, и мы вместе поработаем над мокасинами. Пока.
– О'кей. – Она со счастливой улыбкой смотрела ему вслед.
Рюкзак на его широкой спине казался маленьким, словно игрушечным. Брит восхищалась его уверенной легкой походкой. Зачарованная, она не могла оторвать от него взгляда, пока он не исчез из виду за обломком песчаника.
В течение нескольких часов Брит постоянно прокручивала в уме их почти бессвязный диалог, и это придало ей сил встретить новый день с четой Ромеро. Когда вернется Джейк, все будет хорошо, повторяла она себе.
Брит провела большую часть утра, изучая окрестности вокруг лагеря, находя разрушения, вызванные яростной бурей. Каньон определенно в чем-то провинился перед Матерью Природой. Не только исчезла маленькая палатка, но даже камни сдвинулись со своих мест – доказательство могущественных сил в этой глуши. Вокруг лагеря появились каменные наносы, образованные потоками, сбегавшими со стен каньона.
И река сильно изменилась. Несколько каменных обломков из дамбы, образовавшей неглубокую запруду, в которой вчера купалась Брит, сдвинулись или все исчезли, так что пруда более не существовало. Но самым потрясающим образом изменился уровень воды. Река стала в два раза шире и мчалась с необыкновенной скоростью и напором.
Где-то около полудня из палатки выбрались наконец Руди и Йоланда и начали слоняться по лагерю. Брит не обращала на них внимания и не подходила к ним. Ей совсем не хотелось оказаться лицом к лицу с Йоландой после вчерашнего скандала. Но в конце концов она решила, что ей все-таки надо это сделать. И надо сделать то, что посоветовал ей вчера Джейк. Извиниться.
Брит с каменным лицом подошла к Йоланде.
– Нам надо поговорить, Йоланда.
Всегда такая уверенная, телезвезда выглядела обеспокоенной и недовольной.
– Мне нечего вам сказать.
– Может быть, но мне есть что сказать вам. Поверьте, мне это нелегко сделать, но я чувствую, что необходимо. Мы вместе попали в беду и должны выбираться из нее общими усилиями.
– Мне казалось, что так оно и было, если не считать нашей вчерашней безобразной беседы.
– Вы правы. Надеюсь, скоро опять все будет мирно, – пообещала Брит и глубоко вздохнула, прежде чем сделать непростое признание. – Я сожалею о нашем споре, Йоланда. Кажется, я была в дурном настроении. Как и вы, я беспокоилась о Фрэнке и была расстроена нашим безнадежным положением. И все равно, я вчера не должна была кричать на вас, и я жалею об этом.
Йоланда секунду смотрела на Брит, потом слегка улыбнулась.
– Ну и я тоже была хороша. – Выражение ее темных глаз смягчилось. – Брит, мне нравятся те, кто умеет признавать свои ошибки. Это требует мужества. Хотите верьте, хотите нет, но я тоже ужасно расстроилась. Я знаю, что со мной нелегко иметь дело; даже Руди мне все время об этом напоминает. Так что посторонним особенно тяжело переносить мой характер. Я темпераментная женщина, и эмоции часто перехлестывают через край. Я просто такова, какова я есть.
– Это не извинение. Каждый может сказать подобное о себе.
Йоланда пожала плечами:
– Кажется, мы не можем понять друг друга?
– Вы ожидаете, что окружающие станут спускать вам все ваши выходки, потому что вы особенная личность? Но сейчас здесь, в каньоне, все одинаковы. До тех пор, пока мы не выберемся отсюда, мы все связаны одной веревкой.
Йоланда с сокрушенным видом села на камень.
– Я помню то время, когда я была маленькой девочкой, в далеком Сан-Антонио. Даже тогда я хотела особого к себе внимания. Требовала его. Наша семья состояла из восьми человек, и все дружно трудились, помогали друг другу. Мне это не нравилось, но я подчинялась необходимости. Так что, видите, я это могу, – она улыбнулась. – У меня просто долго не было практики.
– Понятно, что жизнь в Голливуде избаловала вас, – сказала Брит. – Вы привыкли к тому, что все потакают вам. Я понимаю, что вам сейчас тяжело. Но и мне больше нравится дома, чем здесь. Это не меняет того грустного факта, что мы в настоящее время заперты в каньоне. Все вместе.
Йоланда вертела в руках мокрый лист, подобранный на камнях. Она предположила с негромким смешком:
– Хорошо бы написать новеллу обо всем этом. О нас, о наших спорах и нашем нелепом положении здесь, внизу.