— Да не то, она же больная, вдруг с ней что?
— Ого! Какое у нас начальство заботливое стало! С чего бы? Хватит темнить. Выкладывай, что случилось?
Шамин помолчал. Понапрасну пугать Зуева не хотелось.
— Не знаю я. Может, случилось, а может, и ничего не случилось. Сегодня двое сверху не вернулись. Говорить под руку не хотел. Прости.
— Кто?
— Соломатин с Кочетковым.
— Ну, они не сосунки зеленые, как себя вести, знают. Вернутся, что-то в пути задержало.
— Может и так. Только всё равно, поосторожнее там, — Шамин умолчал, что разведчики пропали после того, как их, в двух шагах от дома, живыми и здоровыми, видела другая группа.
— А когда я не был осторожным?
— А может всё-таки возьмёшь кого? Мне спокойней будет.
— Да нет. Всё будет нормально. Мы выходим в два, к семи будем обратно.
— Удачи.
******Нищему собраться — только подпоясаться…
— Ну, вот и всё, готова. Сейчас противогаз подберём… Машка, какая ты смешная, глиста в скафандре!
— Ага, думаешь, ты на Рэмбо похож? — Маша улыбнулась, — Почему до сих пор зеркалом не обзавелись?
— Мадам, только для Вас, — Витёк, дежурный каптенармус, шутливо шаркнул ногой, и протянул ей осколок зеркала, за что Зуев готов был его убить.
Но всё обошлось: Маша посмотрелась, отметила про себя, что уши не выпирают, потом что-то подправила, что-то поддёрнула:
— Ничего не попишешь, действительно — глиста в скафандре! Ну что, в путь!
Женщина сняла противогаз сразу же, как они вышли наружу, здраво рассудив, что приговорённому к смерти смешно бояться простуды.
— Не возражаешь? — она улыбнулась. — Только мешать будет.
Зуев промолчал, а потом и сам последовал её примеру. Втянул в себя ночной воздух. Трава, дерево, остывающий асфальт, камень, пыль — от запахов закружилась голова.
Путь, который им предстояло проделать, в прежние времена здоровый взрослый человек проходил за сорок минут. Зуев, изучивший развалины, как свои пять пальцев — за двадцать. Но сейчас он шёл медленно, подстраиваясь под Машу, часто останавливаясь, осторожно обходя препятствия. Та с любопытством смотрела по сторонам, в предрассветных сумерках развалины выглядели не так ужасно, как днём.
— Ты знаешь, я всё это немного другим представляла, — они передыхали на ступеньках областной библиотеки. Старинное двухэтажное здание почти не пострадало: крыша уцелела, а выбитые взрывной волной стёкла были заколочены деревянными щитами. Книги берегли.
— Ну, это ещё ничего, не так страшно — кремль прикрыл, что ли?
— Да нет, я не про это. Смотри, машин сколько, там ведь люди были, да? И в квартирах… Нет, ты не подумай, что я такая, — Маша на секунду замолчала, подбирая нужное слово, — инфантильная. Я знала, конечно. Просто вот увидела… Им же страшно было?
— Маш…
— Нет, ты не думай чего, всё в норме…
Они немного помолчали.
— Илья… Смотри. Ведь в прошлую войну какая разруха была? Но ведь построили же заново? Значит, и сейчас можно. Правда?
— Правда. Что ты вдруг про это?
— Не знаю, в голову пришло. Радиация… её ведь просто так не почуешь, да? Вот и хочется бросить всё и уйти сюда.
— Ну, «хочется» тут не прокатит ещё лет этак -надцать… Ну что, пошли?
— Пошли, я готова.
Женщина с трудом поднялась.
— О-о!.. Батарейки сели? Давай-ка, лезь ко мне на спину, так-то быстрее будет, — Илья подхватил жену под коленки, и несколько раз подпрыгнул, изображая лошадь. — И-и-и-го-го!
Маша фыркнула.
— Представляю, как это выглядит со стороны!
— А как бы ни выглядело, смотреть-то всё равно некому.
— Что, совсем никого нет?
— Совсем.
— И птиц?
— Их мнение тоже важно? Нет, птицы есть, конечно. Думаю, они бы одобрили!
— А почему они молчат? Утро же? Птицы утром щебетать должны, просыпаться.
— Не знаю, не думал как-то, я же не орнитолог! Может, защебечут еще! Э-эй, пернатые, пора вставать!.. Вот и пришли.
Илья специально выбрал площадку перед Чкаловской лестницей, обзор отсюда был, конечно, не такой, как из кремля, но пустого пространства больше, а это значит, больше возможностей маневра в случае непредвиденных обстоятельств.
Усадил жену, привычно огляделся по сторонам. Чисто. Пристроился рядом.
— Тайну третьей ступеньки помнишь?
— Нет, а что это?
— Не знаешь? Правда?! Вот ведь… Теперь и не покажешь, памятника-то нет!
— Тогда и говорить не надо было…
— Ладно, не дуйся… Смотри. Мы как раз вовремя…
Удивительное это время, рассвет. Уже не ночь, но ещё и не утро… Всего несколько минут, а всё вокруг изменяется так, что не узнаешь. Как переход из одной реальности в другую.