- Как ты выдержала год в таких каторжных условиях? - Лицо старшей сестры выражало сочувствие.
- Ограничений, конечно, было много, однако если бы они перевешивали преимущества, я бы не стала там работать. Нам предоставили роскошные апартаменты, спа, бассейн, пятиразовое питание. Работы было не много. Часто отправляли в командировки. За год я успела повидать всю Америку, и побывать кое-где за границей. Кроме того, таких денег я бы больше нигде не заработала. Бен, не переживайте, - Агнес обратилась к главе семьи, - я у вас надолго не задержусь. У меня есть средства, чтобы купить жилье. Мне лишь нужно время, чтобы подыскать хорошую квартиру.
- Выбери что-нибудь поскромнее, - посоветовала Софи.
- Я сама решу, как распорядиться своим заработком, - отрезала Агнес.
- Ты никогда не умела рационально распределять средства. Лучше отправь денег родителям, им бы не помешала помощь.
Мужчины почувствовали повисшее в пространстве напряжение. Негативные волны, исходившие от обеих сестер, электризовали воздух. Но ни Бен, ни Элиот не решились вмешаться в спор и прекратить его.
- Я не просила совета. Мне не кажется, что родители особо нуждаются. Где они сейчас? В Риме? Доход отца позволяет им большую часть года проводить в путешествиях. В свое время они скупились потратить на меня лишнюю копейку. Это ты была любимицей.
- Не будь неблагодарной!
- Причин для благодарности у меня не много.
- Эгоистка! - выпалила Софи.
Агнес приложила к губам салфетку, вытерла руки, после чего встала из-за стола и одним непринужденным движением отряхнула юбку.
- Прошу прощения. - Казалось, девушка обращалась только к Элиоту. - Вынуждена покинуть вас. Мне нужно прогуляться.
Когда Агнес ушла, Бен сверкнул гневным взглядом в сторону Софи.
- Зачем ты так?
- Она всегда думала только о себе. Я надеялась, она изменилась за год, что мы не виделись. Ничего подобного.
- Я составлю девушке компанию, - отозвался Элиот и поспешил спуститься с террасы.
***
Элиот выскочил из парадной многоквартирного дома и оказался в сумерках. Сентябрьскому вечеру еще не была присуща стужа окрепшей осени. На улице царила мягкая прохлада.
Оглянувшись по сторонам, мужчина заметил тонкий женский силуэт, удаляющийся по направлению к Бруклинскому мосту. Темное пятно стремительно растворялось в полумраке.
Элиот настиг девушку у подъема на подвесной гигант. Пешеходная полоса находилась на некотором возвышении, а по обеим сторонам сновали машины.
- Агнес, - окликнул мужчина.
Она остановилась, но не повернулась. Девушка утерла слезы и лишь затем обернула лицо, с распухшим и раскрасневшимся носом, к Элиоту.
- Мистер Мармел, вы решили ко мне присоединиться?
Агнес улыбнулась и, насколько Элиот разбирался в невербальных сигналах, то было искренне.
- Надеюсь, вы не против?
- Я только за.
Элиот поравнялся с девушкой, и они стали неспешно прогуливаться по деревянным подмосткам в полном безмолвии.
Стальные прутья моста, ветвями отходившие в стороны от неоготических башен, вырисовывались на темно-синем, с лиловыми разводами, небосводе, словно металлическая паутина. Внизу рябила черная вода, казавшаяся в темноте густой и вязкой.
Первой нарушила молчание Агнес, выдав внезапной репликой предмет занимавших ее размышлений.
- Я против цирков с животными.
Элиот растерялся от неожиданного высказывания и нелепо улыбнулся.
- Вы находите это забавным? - рассердилась Агнес.
- Отнюдь. - Мужчина поспешил придать лицу серьезности.
- Дрессированные животные напоминают мне детство, - поделилась девушка, поникнув головой. Ее хмурый взгляд был прикован к мостовой. - Свободолюбивые существа не сразу понимают, что попали в плен, и до последнего сражаются за свободу, проявляя строптивость и непокорность. Дрессировщики приучают их к послушанию, подвергая регулярному избиению, пока из горделивых животных не получатся безропотные и покорные существа. А если случается, что зверь никак не хочет покоряться воле хозяина, его обрекают влачить крайне жалкое существование в условиях неволи.
- Теперь-то вы взрослая, свободная и независимая девушка, - попытался подбодрить Элиот.
- Только на первый взгляд. Всю жизнь я провела словно в заточении из-за собственных психологических барьеров. Комплексы, уходящие корнями в самое детство, словно прутья решетки, огораживающие меня от настоящей свободы и счастья. В глубине меня по-прежнему сидит запуганный ребенок, готовый на всё ради одобрения взрослых, даже если придется ущемить собственные интересы, и Софи напоминает мне об этом.
- Не принимайте ее слова близко к сердцу, - посоветовал мужчина.