— Сколько времени понадобиться, чтобы убрать купол?
— По моим подсчетам, чтобы равновесие в системе стабилизировалось равномерно, нужна одна галактическая неделя.
Риддик закрыл глаза.
— А кто приказал спрятать планеты под куполами? — спросил он позже.
— Совет. Так потребовали воины высшей касты.
«А приказы воинов высшей касты — это приказы самой Фурии… Защищаясь, она пожертвовала своими воинами. А теперь требует убрать купол — хочет освободиться… Интересно, что же произошло тогда на самом деле? И что происходит сейчас?»
— Воины высшей касты. Кто они? — спросил он.
— Считается, что воином высшей касты может стать любой фурианец, который преданно служил общему делу и прошел через нелегкие испытания, — Роберт замолчал, потом быстро посмотрел по сторонам, прислушиваясь, и тихо добавил: — Но в старых легендах говорится, что воином высшей касты может стать только тот, кого выберет сама Фурия.
— У нее глаза цвета черного жемчуга?
Роберт широко раскрыл глаза и уставился на Риддика.
ЧТО?
— Это у нее глаза цвета черного жемчуга? — повторил Риддик, глядя, как Роберт пытается взять себя в руки.
— Ты видел ЕЁ?! — изумленно ахнул Роберт, и комната, как карусель, закружилась вокруг него, размазываясь в маленькие яркие точки. Ему казалось, что вот-вот, и его мир наполнится новыми живыми знаниями, которые принесут ответы на многие вопросы, накопившиеся за долгие годы.
— Ты видел ЕЕ! — наконец выдохнул Роберт, и его глаза заблестели. — Есть такое понятие — боги…
— Я знаю, кто такие боги. Встречался и с теми и с другими… Больше с другими…
Роберт не слышал его.
— Говорят, что ОНА вас создала. Что ее могут видеть и чувствовать только те фурианцы, у которых в жилах течет истинная кровь. И, что вы подчиняетесь только ей. Ей и больше никому! — его слова лились нескончаемым потоком.
Риддик молчал.
— Мне надо наверх, — наконец сказал он, поднимаясь.
Глава 6
Риддик вышел из лифта. Двери за ним закрылись, кирпичная стена плавно въехала в паз, не оставляя даже намеков на свое присутствие. Поднявшись из подвала наверх, Риддик через щель в дверях незаметно осмотрел бар. В зале было очень шумно, гремела музыка, и было много посетителей. Тихо отступив назад, он вышел через черный ход на задний двор.
— Красавец мой… Умница моя…
Собака лежала на спине, раскинув лапы, а Гера трепала ее по животу между серыми чешуйками. Собака довольно урчала и подставляла по очереди бока и загривок.
«Интересно, Гера знает, что если собака внезапно захлопнет чешую, то она останется без пальцев, а может быть и рук? Чешуя острым лезвием отрежет все, что окажется под ней».
— Самая любимая на свете собака…. Эти глаза… уши… чешуйки…
От собаки шли такие потоки преданности, обожания и любви, что Риддик расслабился и сел возле загона.
Гера заметила Риддика и, балуясь с собакой и шепча ей ласковые слова, время от времени поглядывала на него.
Как она могла подумать, что он некромангер? Некромангер не будет улыбаться, наблюдая, как она играет с собакой, не будет разглядывать астероидный пояс и закрывать глаза, вдыхая холодный запах пустыни. Некромангер не будет наслаждаться жизнью.
Гера подошла к Риддику и села рядом с ним. Он кивнул ей и сказал:
— У этих собак такие же глаза, как и у нас…
— Да. «Фурианский жемчуг» — это цвет глаз воинов высшей касты. Ты никогда не задумывался, почему эти собаки никого больше не слушают? Кроме меня, тебя… — Гера печально улыбнулась и добавила: — Жаль, что их осталась так мало. Что-то случилось, и они все реже приносят потомство…
Она укуталась теплым платком и посмотрела на небо, где астероидный пояс радовал глаза своими золотисто-оранжевыми переливами. Завтра он нырнет за горизонт, а туман, оставшийся после него, будет потихоньку блекнуть, пока совсем не растворится в лучах восходящего солнца.
— Иногда у меня возникает ощущение, что оттуда за нами кто-то наблюдает, — глядя на небо, сказала Гера.
— «Небеса смотрят на нас…» — насмешливо процитировал Риддик.
— Предупреждение из Святых Книг… — Гера серьезно посмотрела на него, а потом начала рассказывать: — В долгие серые сумерки, которые предшествуют ночи, я уезжаю далеко в пустыню, подальше от поселка, людей и их возни. Хочется немного побыть в одиночестве, в тишине. И иногда появляется это ощущение. Кровь стынет от холода, дыхание останавливается, сердце сжимается от тоски, а в спину будто толкает чужой равнодушный взгляд. Я всегда оборачиваюсь и внимательно осматриваюсь вокруг. Но уже понимаю, что это идет не из пустыни. Это идет оттуда, — Гера показала на небо, внимательно вглядываясь в него.