Рай, точно рай. Да нет, не может быть всё так безоблачно. Ага, конечно, благотворительный фонд по спасению потерянных душ. Правило бесплатного сыра никто не отменял.
Спохватившись, что возможности Дома ей до конца не известны и, возможно, они включают чтение мыслей, чтобы не думать лишнего, Оля начала напевать про себя песенку группы лохматых музыкантов из детского мультфильма: «У попа была собака, он её любил, она съела кусок мяса он её убил. В землю закопал, надпись написал, что у попа…». Допевая по второму кругу незамысловатые строчки, она вышла из ванной и обнаружила в спальне задумчивого Тихона. Домовой с подозрением посмотрел на Ольгу и сообщил:
— Я, конечно, не могу дословно слышать твои мысли, но настроение у тебя, кажется, кровожадное.
— Да нет, просто песня привязалась, — беспечно ответила она и напела вслух: «У попа была собака».
После пары повторений печальной собачьей истории домовой высказал крайне пессимистический прогноз в отношении судьбы мира, в котором поют такие песни, и предложил завершить осмотр Дома визитом в гардеробную.
Через арочный проём в спальне Оля попала в небольшое помещение с глухими стенами без окон, подсвеченное мягким светом из невидимого источника. Не дожидаясь вопроса, Тихон любезно пояснил, что всё дело в магических свойствах материала, из которого построены городские здания. Когда темнеет, он автоматически начинает светиться в присутствии любого живого существа. При этом разумные могут управлять интенсивностью освещения силой мысли. А если присутствующий разумный засыпает, свет автоматически гаснет вместе с его мыслительной активностью. Какая-то там корреляция с показателями мозговых волн.
В гардеробной было пустовато, на плечиках висело всего три комплекта одежды: милая пижама из голубой нежной ткани, напоминавшей натуральный шёлк, просторное белое хлопковое платьице с ажурными вставками, и, вишенка на торте, шикарное платье из подобия мерцающего атласа того серебристого оттенка, который изумительно оттенял Олины карие глаза и каштановые волосы, с бретелью на одно плечо и длинной юбкой, переходящей в небольшой шлейф. К платью прилагались столь же роскошные туфли в цвет.
— Это мне? — с благоговейным восхищением в голосе задала она риторический вопрос.
Не посчитав нужным подтверждать очевидный факт, Тихон пояснил:
— Наряд для визита ко двору. Каждый пришелец, как личность редкая и потенциально ценная, обязан быть лично представленным Его величеству венценосному Доброславу Перворождённому. Сообщение во дворец о твоём прибытии уже отправлено, так что в ближайшее время нам поступит известие о времени аудиенции. Я тебе там в библиотеке книги на стол положил самые нужные: «Путеводитель по Этихее для пришельцев» и «Справочник по этикету для представляемых ко двору», если успеешь их изучить, больше шансов произвести на Его Величество благоприятное впечатление.
Поскольку других помещений для осмотра не имелось, домовой оставил гостью с пожеланием приятного отдыха.
Начать новую жизнь Оля решила с посещения ванной, чтобы освежиться и сменить, наконец, изрядно потрёпанный офисный костюм. С сожалением отложив на будущее испытание заманчивых возможностей джакузи, она залезла под душ.
В первый раз с момента попадания в этот мир оставшись наедине с собой, Оля стояла в клубах пара под горячими струями и пыталась осознать происходящее.
— Я в другом мире, — произнесла она вслух, — этого просто не может быть.
Светлый кафель вокруг, обжигающие потоки воды, бьющие по покрасневшей коже, — всё казалось слишком реальным и обыденным, чтобы в это поверить.
Она повторила про себя: «Я в другом мире. Живу в волшебном доме с домовым и собираюсь на приём к сказочному королю. Я сошла с ума. Так совершенно точно не бывает». От произошедшего за последние сутки кружилась голова.
Когда-то маленькая Оля была мечтательницей, обожала фантастические истории и верила в волшебство. По мере взросления, обрастая кучей повседневных обязанностей, она почти поверила, что законы мироздания намного проще и суровей, чем представлялась в детстве, а трудовые офисные будни и отношения с Рудольфом — это и есть вся её жизнь. И вот, когда она меньше всего этого ожидала, внезапно на горизонте возникли её личные алые паруса с капитаном Тихоном, которые из суровой земной реальности унесли её в сказку. «Ага, особенно капитан Тихон прямо воодушевляет», — мрачно думала Оля. Версия с комой казалась всё более вероятной.
Нет, сожалений о своей прошлой жизни она не чувствовала. О чём жалеть? О съёмном жилье? Об оленёнке-Рудике, который сбежал от неё теряя тапки? Или о дрессировщике осликов Дмитрии Александровиче? С каждым часом прежние страсти в её душе утихали и теряли силу, будто истончаясь вместе со связью с прежним миром.