8 7
Могло, если планета мала и/или имеет низкое альбедо. К тому же открытие Гершелем Урана ясно показало: Солнечная система еще может преподнести крупные сюрпризы. Оптимизм астрономов подстегивался как «математическим обоснованием» в виде правила Тициуса-Боде, в каковое правило укладывался и Уран, так и очевидным соображением: телескоп поможет увидеть то, чего не видели древние.
Орбиты всех известных на то время планет располагались вблизи эклиптики. Естественно было предположить, что планету- невидимку также следует искать в довольно узкой околоэклип- тикальной полосе. В1800 году немецкий астроном Цах предпринял попытку скооперировать усилия 24 европейских астрономов с целью «выловить»-таки неизвестную планету. Каждый из согласившихся на эту работу астрономов получил свой участок неба, в пределах которого ему предстояла кропотливая работа: измерить точные координаты множества звезд, затем спустя несколько дней (или недель, как получится) измерить их заново и сравнить результаты. Перемещение по небу одной из звездочек указало бы на планету. В те времена не существовало более прогрессивных методов...
Как ни удивительно, открытие последовало до того, как работы были развернуты в полной мере. В ночь на 1 января 1801 года итальянский астроном Пиацци, который был, как говорится, «ни сном, ни духом» (ему еще только собирались предложить присоединиться к программе поиска планеты), занимался рутинной работой: проводил измерения координат звезд для каталога звездных положений. На следующую ночь, выполняя проверочные замеры, он заметил, что одна из звезд 8-й величины сместилась. Третья ночь не оставила сомнений: звездоподобное небесное светило действительно двигалось относительно других звезд.
Пиацци решил, что открыл либо необычную комету, лишенную туманной оболочки, либо планету, но очень маленькую, по виду неотличимую от звезды. Это действительно оказалась планета — именно та «недостающая» планета между Марсом
88
и Юпитером, в существование которой верило большинство астрономов. Карл Фридрих Гаусс вычислил ее орбиту, впервые применив свой революционный метод вычисления орбит всего по трем наблюдаемым положениям. Планету назвали Церерой. Смущало лишь одно: ее малые размеры — не более юоо км. Но не успели астрономы как следует «переварить» открытие Цереры, как 28 марта 1802 года последовало открытие еще одной планеты, названной Палладой,
Если бы только этим и кончилось! Но двумя планетами вместо ожидаемой одной дело не ограничилось. В 1804 году была открыта Юнона, а в 1807-м — Веста, самая яркая из малых планет, видимая в близком противостоянии даже невооруженным глазом как очень слабая звездочка. После чего новые малые планеты не попадались на глаза астрономам целых 38 лет...
Лишь в 1845 году Генке открыл Астрею, а спустя 2 года — Гебу. После чего открытия новых малых планет посыпались как из рога изобилия. К настоящему времени известны сотни тысяч малых планет. Другое их название — астероиды, т. е. звездоподобные, — дано (Гершелем) неспроста, ибо лишь самые крупные из них могут быть наблюдаемы в крупнейшие наземные телескопы в виде дисков; прочая же «мелюзга» выглядит точечно, иначе говоря, подобно звездам. С той разницей, что астероиды сравнительно быстро перемещаются по небу.
На этом их свойстве от Пиацци до наших дней основываются методы открытия новых малых планет. К счастью, никто из «ловцов астероидов» уже не занимается скрупулезным трудом, связанным с замером координат бесчисленных слабых звезд, — существуют более прогрессивные методы. Самый ранний хронологически — фотография, вошедшая в астрономический обиход в конце XIX века. На хорошей фотографии звездного неба, сделанной с продолжительной экспозицией, звезды выглядят точками (если не считать дифракционных колец и аберрационных искажений на краю снимка), тогда как астероид прочерчивает некоторый трек в виде короткого светлого штриха. Этот метод был вполне приемлем до тех пор, пока оставались достаточно
89
яркие неоткрытые астероиды, способные засветить светочувствительную эмульсию в движении.
Теперь таких нет. Лишь 30 астероидов имеют поперечник свыше 200 км, а глыб километрового размера — порядка юо тыс., что вполне закономерно: в природе вообще гораздо больше мелких объектов, нежели крупных. Так, комаров на Земле на много порядков больше, чем слонов. Наибольшее число открываемых астероидов падает в наше время примерно на 19-ю звездную величину. Ценится и время, которое приходится тратить на продолжительные фотоэкспозиции. Поэтому поступают иначе: делают два снимка одного и того же участка неба на ПЗС-матрицу со сравнительно небольшой (порядка нескольких минут) экспозицией. Временной интервал между снимками может достигать нескольких часов, а в отдельных случаях и суток. Простенькая программа для заурядного персонального компьютера превращает монитор в блинк-компаратор — переключает на экране снимки с первого на второй и обратно. При этом «неподвижные» звезды нисколько не смещаются, но если обнаружится крохотная звездочка, которая «скачет», — можно не сомневаться, это малая планета.