…— Значит, есть и вселенные… ну… бозоны?
…— Конечно… Есть другие вселенные, не только наша. Собственно, из антропного принципа это следует однозначно. Есть множество, может, даже бесконечное число вселенных с другими законами природы, и наша такова не потому, что Бог приложил усилия, чтобы создать ее именно такой. Нет, просто в Большом взрыве возникло множество разных миров, и мы живем в этом, потому что условия здесь подобрались такие, какие нужно… Есть среди множества вселенных, возникших в Большом взрыве, миры-фермионы и миры-бозоны. Фермионы — вселенные, где всякий класс явлений возникает в единственном варианте: один принцип звездной эволюции, один принцип образования планет, один-единственный разум на всю вселенную. А есть миры-бозоны, где могут сосуществовать и взаимодействовать разные законы природы, разные принципы устройства жизни, и разумов там множество, потому что их возникновению не мешают квантовые законы. Это удивительные миры! Немыслимое разнообразие форм, не то, что в нашей Вселенной!»
Энтузиазм Алкина понятен — как и его пессимистический, как показалось многим физикам, вывод о единственности разума в нашей ветви одного из множества видов многомирий. Вывод, к которому, кстати, еще до работы Алкина пришли физики и астрофизики — правда, исходя не из аксиомы принадлежности нашей Вселенной к мирам-фермионам, а в ходе знаменитой и продолжавшейся несколько десятилетий дискуссии о «полчании космоса». Иосиф Шкловский (1976) был одним из первых, кто постулировал еще в семидесятых годах ХХ века единственность нашего разума во Вселенной (не имея при этом в виду многомировых вариантов, так что в его понимании единственность нашего разума была абсолютной). Алкин придал этой идее, во-первых, статус физического закона, вытекающего из квантово-механической природы мироздания, и во-вторых, фактически подвел исследователей многомирия к идее о необходимости создания инфинитной математики, без которой, как выяснилось впоследствии, невозможно, прежде всего, исследование миров-бозонов, но необходимой и для правильного описания миров-фермионов, где множество разумно ощущаемых реальностей (РОР)[6] тождественно равно множеству существующих в этих РОР разумных наблюдателей с памятью.
Именно статьи Алкина стали переломными в эволюции многомировой физики, хотя у Алкина нет ссылок на работы Эверетта, Линде, Сасскинда, деВитта и др., и ссылается он только на три никем не замеченные статьи Хэмлина. Доказательство (или опровержение) тезиса Хэмлина-Алкина о том, что наша РОР является вселенной-фермионом, так и не получено, к чему есть две причины. Первая: до сих пор никто из физиков не смог даже в первом приближении записать волновую функцию Вселенной в силу очевидных трудностей. А потому и доказать (или опровергнуть) гипотезу, что наша Вселенная является фермионом в квантовом смысле, никто не мог. Решение этой проблемы квантово-механическим путем позволило бы окончательно решить другую до сих пор не решенную теоретическую проблему: существуют ли другие цивилизации в нашей реальности? Если будет доказано, что наша Вселенная — фермион, все попытки обнаружить внеземную цивилизацию или ее следы, обречены на неудачу. И напротив — в случае, если квантово-механические расчеты покажут, что наша Вселенная подчиняется квантовой статистике Бозе-Эйнштейна, то поиски внеземных цивилизаций необходимо вести очень тщательно с полной надеждой на успех.
Проблема не только (и даже, возможно, не столько) в том, что расчет волновой функции Вселенной даже в первом приближении — задача, которая требует усилий лучших современных специалистов (без гарантии получения результата). Вторая проблема в том, что абсолютный антропный принцип Хэмлина-Алкина не стал в сознании исследователей логичным и необходимым следствием сильного антропного принципа и квантово-механического исследования Вселенной. Статьи Алкина остались в тени современной физики, работы Хэмлина можно прочитать или в изложении Алкина, или в библиотеке Кембриджской обсерватории (они даже не были оцифрованы и потому недоступны пользователям Интернета). Я не считаю (как это полагают некоторые мои коллеги), что подобное отношение к трудам Алкина и Хэмлина является примером недобросовестности, замалчивания или какой бы то ни было предвзятости. Все гораздо проще и многократно происходило в истории физики. Исследования Алкина изначально не вызвали большого интереса в силу того, что были опубликованы в мало цитируемом журнале, и, к тому же, в тот год (Alkin P., 2007) большая часть усилий квантовых физиков была направлена на исследования в области струнной и М-теорий. Эпохальная диссертация Эверетта также осталась первоначально не оцененной, хотя руководителем работы молодого физика был сам Уиллер, и лишь почти двадцать лет спустя к этому исследованию было обращено внимание физиков, причем окончательно теория Эверетта была признана еще через четверть века. Надеюсь, что и исследования Алкина-Хэмлина найдут своего читателя, пока же, как мы увидим далее, практическим подтверждением идеи абсолютного антропного принципа является существование Института поводырей.