Её муж был вообще-то хорошим человеком, но имел так называемый «синдром Отелло». То есть ревновал её даже к фонарному столбу, и в последнее время этот синдром стал проявляться у него всё чаще и чаще. Сегодня она опоздала с работы примерно на час, потому что их новый коллега – светловолосая Иринка, отмечала день рождения. Вообще-то раньше, в самом начале супружеской жизни, Маринка обязательно позвонила бы супругу и предупредила об опоздании, но сегодня она этого делать не стала, потому что знала: сразу начнется ссора, и не хотела заранее портить себе настроение.
Она вошла в подъезд, поднялась на лифте на четвёртый этаж, подошла к двери своей квартиры и в предчувствии начала склоки остановилась. «Чёрт, сейчас опять начнёт!»: подумала она. «А от меня ещё и алкоголем пахнет. И ведь не докажешь, что задержалась из-за дня рождения у коллеги. Я и опоздала-то всего на час. Но как же мне не хочется опять доказывать, что я не верблюд! Будет сейчас её телефон требовать – вот позор-то! Иринка только недавно к нам устроилась, что она обо мне подумает? Ладно, до утра так стоять не будешь, надо идти!». И она, пошарив в сумочке, нашла ключ от двери, вставила в замочную скважину и, повернув его в замке, отворила дверь.
Её муж Виктор уже находился в прихожей, и по его позе и непотушенной сигарете она поняла: её догадки о предстоящих разборках верны. В обычном состоянии он не курил в квартире, а выходил на балкон, но в период ссор обязательно начинал дымить прямо в комнатах, что ужасно раздражало Маринку. Разозлилась она и на этот раз и решила больше ни в чем не оправдываться. Она стала раздеваться, ожидая начало допроса, и тот не заставил себя ждать:
– Ну, и где была? – начал Виктор.
– А тебе-то, что? – дерзко ответила Маринка своему супругу впервые с начала их знакомства, и сама удивилась своей наглости.
– Что-о-о? Ты...? Ты...? Ты как со мной разговариваешь? – было видно, что Виктор ошарашен таким ответом.
– Послушай, я скажу, конечно, где я была, но хочу сразу тебя предупредить: никаких допросов я терпеть больше не буду... Так вот, у нашей новой сотрудницы был день рождения, не задержаться я не могла – она бы обиделась, ну и выпила бокал шампанского. Это всё, больше я нигде не была.
Однако Виктор не понял серьёзность намерения Маринки и «затянул свою песню»:
– Сотрудницы или сотрудника?
Маринка почувствовала, как нарастает раздражение, но сдержалась.
– Сотрудницы.
Однако Виктор уже «оседлал своего конька»:
– Это не той сотрудницы, что подвозила тебя месяц назад до дома?
Месяц назад её подвез до дома начальник отдела, поскольку шел проливной дождь, и остановился прямо под окнами их квартиры, а Виктор, как назло, стоял на балконе и курил. И вот тогда он устроил Маринке жуткий скандал, после которого Маринка впервые ощутила, что долго так не выдержит. И сейчас эта фраза окончательно вывела её из себя. Теперь она решила поиздеваться над мужем.
– Нет, день рождения был у другой, а та сотрудница, про которую ты подумал, меня опять любезно подвезла до дома.
Это было неправдой: домой она ехала на метро, а от станции шла пешком, но теперь она злила Виктора нарочно.
– Да-а-а? Подвезла и всё?
– Нет, не всё!
– А что ещё?
– А тебе обязательно нужно это знать?
– То есть, как это?
– Да, так! Я не хочу тебя расстраивать!
– Ну, вряд ли ты сумеешь меня расстроить больше, чем уже это сделала! Так, всё-таки?
– А-а-а, вот тут ты ошибаешься! Ещё как смогу!
– Да-а-а? Интере-е-есно, интере-е-есно! Ну-ка, давай, выкладывай!
И тут Маринка с грациозностью кошки медленно вплотную подошла к Виктору и, глядя прямо ему в глаза, находящиеся на расстоянии всего нескольких сантиметров от её глаз, руками поглаживая его вверх и вниз по бедрам, тихим глубоким контральто, от которого у Виктора всегда обрывалась душа, начала:
– Пока мы ехали…, он рассказал мне одну очень интересную историю…, что давно…, очень давно… приглядывается ко мне…, и что я понравилась ему в первый же день моего появления на работе…. И знаешь…, мне это очень понравилось…! А затем…! Затем он положил свою руку мне на колено…, и я не стала её убирать…. Потом он погладил меня по коленке…, и его рука стала подниматься всё выше… и выше…, потом он ненадолго остановился…, а потом…