В зале творилось нечто невообразимое. Никто не ожидал от старого бойца такой прыти. Начало боя было полностью за претендентом, но Майкл понимал: дальше так действовать нельзя. Сил у него было ещё достаточно, но врасплох соперника было уже не застать. Именно действующий чемпион, а не претендент, был на самом деле мастером ближнего боя, и Майкл сменил тактику. Он «включил ноги», начал проваливать противника, не давая ему подойти на нужную дистанцию, а в конце раунда неожиданно кинулся в рубку и забрал концовку.
Расчёт снова удался. Грант, ещё не пришедший полностью в себя после двух нокдаунов, никак не мог подобрать ключи к этому неприятному для любого боксёра стилю и в следующих трёх раундах выглядел беспомощным новичком в боксе. В пятом раунде Майкл, видя полную растерянность чемпиона, решил снова попытаться закончить бой, но, несмотря на ещё один нокдаун, нокаутировать соперника не удалось, и теперь уже Майкл чувствовал: дальше такой темп ему не выдержать.
Зрителям казалось, бой вот-вот будет закончен, и они станут свидетелями сенсации, но Майклу снова нужно было что-то менять. Он не решился на тотальную атаку в шестом раунде и его противник это почувствовал. Чемпион поначалу начал осторожно поддавливать претендента, понемногу увеличивая темп, принимая попытки активно поработать в ближнем бою, но не бросаясь за соперником, когда тот пытался уходить от открытой рубки. Майкл был классным боксёром и по-прежнему переигрывал оппонента, так что если бы бой продолжился в таком ключе, без сомнения выиграл бы его, но на стороне чемпиона была его молодость, хорошая физическая выносливость и боксёрская смекалка. Грант понял: возрастной противник начал «сдавать», в восьмом раунде взвинтил темп и завершил его очень мощной атакой, так что Майкл едва дотянул до удара гонга. Призвав на помощь всё свое мастерство и весь накопленный за долгую карьеру опыт, Майкл попытался выжать из себя всё возможное, но девятый и десятый раунды всё равно остались за соперником.
В одиннадцатом раунде бой стал похож на избиение. Чемпион ещё больше увеличил темп и начал вкладываться в каждый удар, но в этот момент допустил непростительную ошибку: полагая, что претендент в его руках, он расслабился и совершенно открыто, с опущенными руками пошел на добивание, однако, пропустив мощный встречный удар справа, в четвёртый раз за бой оказался на полу.
Если бы не это обстоятельство, то этот раунд, скорее всего, стал бы последним, но небольшая передышка дала Майклу возможность уйти на перерыв перед заключительной трёхминуткой.
Майкл хорошо понимал: несмотря на проигранную вторую половину, в целом бой он выигрывает, и ему достаточно лишь завершить его на собственных ногах. Однако его соперник также понимал, что после ошибки в последнем раунде для победы ему теперь нужен только нокаут. И Грант чувствовал: он может это сделать. Майкл мог бы, не ввязываясь в драку, последние три минуты просто отбегать от противника, но не в его характере было так поступать, – он знал: на арене должна быть драма, зритель платит за зрелище, и этот бой не должен стать исключением. Правило «довольный зритель – богатый спортсмен» он усвоил с самых первых шагов в профессиональном боксе.
Собрав остатки сил, он начал последний раунд с атаки, но на этот раз чемпион был к ней готов и на второй минуте уже Майкл оказался на полу. Он сумел подняться до счёта «девять», и его огромный опыт позволил некоторое время поклинчевать, но соперник разорвал дистанцию и ещё раз отправил Майкла в нокдаун. Вновь поднявшись, он неимоверным усилием духа заставил тело повиноваться, и последние полминуты раунда прошли в отчаянной рубке. Оба боксёра осыпали друг друга ударами, практически позабыв о защите. Финального гонга они не услышали, и рефери пришлось влезать между боксёрами, но Майкл этого уже не видел. Он был в глубоком нокауте. Последний из четырёх ударов, нанесённых Грантом уже после гонга, попал Майклу точно в подбородок, и он свалился на канвас как подкошенный, лицом вниз. Он не видел, как к нему подбежали помощники и врач из его угла, не видел, как его секундант и тренер начали апеллировать что-то к рефери. Открыть глаза он сумел лишь через полторы минуты, но окружающие события ещё долго доходили до сознания.