Пыхтя от бессилия, я пила уже четвертый по счету кофе, когда бес, покачиваясь на табуретке, вдруг ответил иначе:
- Я не могу…
- А кто может? – больше на автомате спросила я, но получила неожиданный ответ:
- Ты…
Не сдержавшись, я вцепилась в чертенка, пытаясь выбить информацию:
- И как?
Но бесенок лишь с озорством подмигнул мне и предложил «Пошалим?». И почему-то я в этот момент поняла, что он знает способ, как мне притвориться настоящим ангелом.
ГЛАВА 13. И кто говорил, что нечисть должна быть злой??
Как выяснилось, бесы не умеют летать, но они неплохо создают порталы… Едва я успела кивком согласиться на шалость, Рудя начал создавать свой портал. Ожидала я чего-нибудь грандиозного, типа светящейся воронки или появившейся двери, окна, но лишь увидела слабое колебание воздуха впереди себя, а потом бесенок вдруг неожиданно схватил за руку и подпрыгнул… Ощущение… словно на суперскоростном поезде прокатилась… Поэтому едва мир приобрел четкие очертания, меня зашатало и я поспешила присесть. И было от чего. Мы однозначно не в моем городе, и, кажется, даже не в моем мире… Потому что сейчас мы с Рудей находились у кромки какого-то небольшого пруда в лесу, густом и весьма древнем. И здесь было лето! А я в домашних тапках, да халате, накинутом поверх моей пижамки с Теддиком!!! А лес-то словно живой, потому что при нашем появлении погрузился в мертвую тишину, даже птиц не слышно стало. Сглотнув, посмотрела на своего «помощника» и тихо спросила:
- Это мы где, Рудя?
- В Древнем лесу, - не без гордости ответил мне бес, отпустил мою руку и направился к небольшой запруде с весьма шатким мосточком. А я что, я побежала за ним.
- И что мы тут делаем? – почему-то шепотом поинтересовалась я у мелкой нечисти, оглядываясь по сторонам. Чертик почесал макушку и буднично произнес:
- Шалим.
Я чуть истерически не засмеялась… Шалим значит??
- Рудя… - начала было я уже свое возмущение, но прохвост дал мне знак рукой, чтобы помолчала. А сам… сам начал водить кончиком хвоста по водной глади и что-то на непонятном языке бормотать… И едва я уже решила, что вот и все, пришел мне конец, утопит как есть меня здесь…, как из воды показалась голова зеленоволосой девушки, чьи очертания были слегка прозрачны, а черты лица – прекрасны. Как завороженная, я смотрела на появление представительницы низшей нечисти – русалки. В ангельском справочнике она описывалась, как чаровница и шалунья, что увлекала моряков в пучины морские не по злобе и не из желания убить, а лишь чтобы поиграть, отчего потом горевала о смерти славного мужика…
Тем временем прекрасная русалка уже подплыла к Руде и, высунувшись наполовину из воды, протянула изящные ручки к бесенку, но увидела меня...
- АААААА… - от ее крика мне уши заложило, хотела развернуться и убежать, но поскользнулась на траве в своих домашних тапках, от чего с размаху приземлилась на пятую точку и взвыла не хуже русалки:
- ААААй-й-й!!!
Представительница водной нечисти мгновенно перестала себе связки надрывать и спросила журчащим голоском у бесенка:
- Р-ру-удя-а, а ты зачем человечку сюда принес-с? Да еще и неуклюжую?
Чертенок галантно поклонился русалке и заговорщицки прошептал:
- Шалить.
Но судя по недовольной гримасе зеленоволосой красавицы должного эффекта не произвел, поэтому со вздохом прояснил:
- Ряска, ты мастерица, для шалости нужны твои таланты.
Русалка губки надула, бровь одну приподняла и ручкой подбородок подперла, давая понять, что ждет уточнений.
- Она ангел – земной, - шепотом донес бесенок, от чего глазки русалки увеличились вдвое, и зрелище это хоть и завораживает глубиной синевы зрачков и пушистостью ресниц, но меня все равно в очередной раз посетила мысль «Мне конец»: - Она хочет ограбить ангелов, - доверительный шепот беса стал тише, а потом и вовсе мохнатый пальчик лишь указал наверх, давая понять, что на небе «красть» я собираюсь. Теперь уже у русалки и челюсть слегка отвисла, но бесенок не сдавался: - Наложи чары, чтобы ее там за свою, небесную, посчитали…
Минут пять русалка… отборно материлась, била хвостом, прицельно так, чувствовался опыт, потому что брызги каждый раз летели в Рудю, потом минут десять чертик задабривал ее, пуская в ход комплименты, заверения в любви и, наконец, обещания вытащить ее из этого пруда и отпустить в озеро… Уж не знаю, почему она сама не могла перебраться, но после клятвенных обещаний со стороны мохнатой нечисти хвостатая красотка замолчала и в задумчивости уставилась на меня, а я что, мне такое внимание как-то не по душе было. Сидела себе до этого на кочке спокойно, наблюдала за ссорой нечисти, отмечая, что чем жарче их спор становился, тем больше оживлялся лес и вся округа. Птицы вновь начали петь, и лягушки на пруду заквакали с кувшинок, которыми этот пруд мог с гордостью похвастаться. Пару раз мне даже показалось, что со стороны леса слышался хруст веток и чей-то недовольный бубнеж, но сколько не всматривалась я в бурелом и тени вековых деревьев, никого не увидела.