- Ну хоть кто-то прояснил ситуацию, - сказал Костя, переворачиваясь на другой бок.
- Стоп, ты что, подглядывала? - Катя встает с кровати.
- Перефразируя Маргарет Митчелл, скажу, что подглядывая, можно увидеть много интересного.
К нам зашла дом работница с лицом ангела и выдержкой дьявола. Эта милейшая испанская дама посмотрела на нас так, словно бы еще и не такие ситуации видела. Она поднесла мне стакан с холодной мятно-лимонной водой, в которой плавали кусочки льда, и я не без удовольствия выпила все. От привкуса лимона ко мне вернулись отложенные в сторону мысли о вчерашнем. Неясная тьма подавила мой смеющийся тон. Как жаль, что у меня был только один день с тобой, Джек. Именно в этот момент я почему-то вспомнила его красивую обувь на лад с простоватой одеждой, а еще кучу его ручек и все, что он рассказывал. Мне не понравились эти воспоминания, ведь они были о Максе, а не о Джеке. Я бы многое отдала, чтобы запомнить только его призрачный лик другого человека. Но он слишком явно показывал всем телом принадлежность другой, непонятной и незнакомой мне личности,
В таких размышлениях прошел мирный завтрак. Костя теперь тоже был с нами, на удивление мило обращаясь ко всем. Этот погожий денек мы решили провести вновь у бассейна и, когда утренние неловкости были забыты, все обернули свой взгляд ко мне.
- Марь, ты себя хорошо чувствуешь? - как бы невзначай спросила Света.
- Да, вполне.
- Жаль, а мы уже аспирином запаслись.
- Не смешно, - отвечаю я, подвязывая туже верх купальника.
- Нет, серьезно, что вчера случилось? - спрашивает Катя. - Мы ели сдерживались все утро.
- Удивлена, что вы не расправились со мной еще вчера.
- А смысл? - с улыбкой проговаривает Костя, которому сильно жмут плавки, обнаруживая весь стыд людям. - Когда водочка играет в крови, говори-не говори...
- Не пила я никакой водки. Я вообще почти не пила, - говорю я, и за моими словами следует хохот друзей.
- Если честно, - говорит, переведя дух, Света, - мы не на шутку разволновались. Неужели нельзя было сказать нам?
- Как ты вообще могла бросить нас там?
- А вам что, не понравился матч?
- Не знаю, - сказала Катя, - разве вспомнишь тут, когда мы только тебя искали всю игру.
- Не то слово. Представь себе: идет игра, мы все еще ждем, когда же ты вернешься. Проходит первый тайм, а тебя как не было, так и нет. Стадион сходит с ума, толпа бешено рвется в разные стороны, а мы просто ходим по трибунам и ищем тебя среди людей. После игры мы долго стояли и смотрели на выходящих, среди которых, тебя тоже не оказалось. А уже вечер. Мы понимаем, что тебя нигде нет. И, конечно, мы боимся, что с тобой что-то случилось. Мы пришли домой, а там уже был Костя. Катя потащила его искать тебя по городу, а я осталась ждать тебя тут.
- Девочки, с вами никаких нервов не хватит! - кивает нам Катя. - То Света пропадает в клубе, то ты! Больше с вами не поеду.
Костя смеется:
- Ну да, скорее я с вами не поеду. От женщин одни проблемы.
Он замолкает после нашего укоряющего взгляда.
- Но кто же был такой этот парень, которому ты махала? – спрашивает Катя. - Света уже успела нам рассказать.
Я делаю глубокий вдох и, подбирая слова, начинаю говорить:
- Это был Макс. Точнее, это был Джек, которого зовут Макс. Когда я вчера увидела его, то подошла, забыв про ваш футбол, а потом мы познакомились. Это странная история.
- Да не очень, - говорит Костя. - Просто очередной иностранец, который приглянулся девочке. Подожди, а кто такой Джек?
Не обращая внимания на Костю, мы продолжаем говорить обособленной девичьей компанией.
- Он невероятно похож на него. В первые минуты я думала, что это он, тут, в Испании, а оказалось, это всего лишь его русский и старший аналог.
Девочки сожалеюще смотрят на меня:
- И ты ушла с первым встречным только потому, что он был похож на американца, с которым ты переписываешься? - Катя разводит руками.
- Как не глупо это признавать, но да. Мы познакомились, выпили и...
-И? - даже Костя заинтересовался.
- И повеселились, - смутно отвечаю я, мечтательно поднимая глаза к небу.
Друзья еще долго выпытывали меня о многом, но скоро эта темя всем наскучила. Нам было удобнее делать вид, что на отдыхе все отрываются, и никто не показывал своего истинного волнения, не раскрывал мыслей по поводу проблем, не говорил лишнего. Даже К и К, у которых все наладилось после первой ссоры, казались скрывающими что-то людьми. По крайней мере, в Катиных глазах не раз читалось недовольство по поводу всего происходящего, которое она, как всегда, показывала, но никогда не говорила о нем.
И все равно денек прошел на славу хорошо. Костя обеспечил нам вечернюю вылазку в город. Мы ходили по Матаро, просто рассматривая многочисленные витрины, красивых людей и новые места. Среди шума центральной аллеи мы увидели танцоров, устроивших целое представление. А вот дальше молодежь гоняет на скейтах у памятника неизвестной нам женщине. Или вот прямо подле нас развернулось огромное беседчатое кафе, на каждом стуле которого сидит какаду. Такого мы никогда не видели прежде. Учитывая, что Матаро довольно маленький и сельский город, он чрезвычайно многообразен и красив. Я шла и все надеялась, что хоть по глупой случайности смогу увидеть Макса еще раз. Но его не было среди крикливых черноволосых испанцев, его силуэт не проскакивал в загадочных синих сумерках, его блестящие, как у Джека, короткие рыжие волосы не радовали своим присутствием мое сердце. Его не было. Просто не было и все тут. Точно мираж, что никогда не повторится с тобой. Я была и рада, и огорчена этому.
В конце концов, среди своих близких, таких беспечных в тот вечер, я забыла случайного знакомого. Мы шли по камнем выложенной улице, мотая головами и разбавляя своим говором общую речь. Люди тут были как нельзя идеальны для такого места. В них виделась размеренная жизнь, как эти места, и в то же время, неуемное любопытство ко всему, абсолютно всему, что происходит вокруг. Они были красивыми. Иногда среди них попадались нам и такие, которые фотографировались с нами, просто потому, что нас было много, и мы были иностранцами. А особенно дивно было, когда наш Костя выдавал фразу на испанском или встречал знакомых. Тогда, после долгого разговора, он ведал нам истории о том, как жил тут в детстве и, как до сих пор любит приезжать сюда. Говорил он больше всего с Катей, а она за все время ответила ему только однажды: "Тут очень хорошо". Но сказала она это так, что больше уже можно было ничего не говорить. Света тоже завела не одного знакомого. Общение, кажется, всем тут давалось легко. А я все чаще обращалась мыслями к Джеку...
Мы улетели на следующее утро. Есть ли смысл говорить о горечи, что обуяла нас, когда пришлось возвращаться к обычному, слишком холодному миру? Столько всего случилось, что уже невозможно даже сказать, о скольком мы размышляли. Поездка дала нам шанс развеяться, но, вместо того, чтобы отвлечься, мы только больше погрузились мыслями в Одессу с тамошней нашей судьбой.
Тем не менее, и к концу поездки мы собирались резво, стремясь к видам на высоте нескольких тысяч метров. Бедняжка домработница, натерпевшаяся от нас, и та сентиментально прощалась с нами. Мы были одеты красиво и легко, по глупости забыв об Одесском холоде. Совсем попрощались мы с прекрасными свободными испанскими днями, когда увидели в аэропорту мам, ожидавших нас, как квочки ждут цыплят. Я неожиданно для себя осознала, что скучала по матери немыслемо и только хотела быстрее ей обо всем рассказать. Но они не выразили интереса к поездке, единственное, что их волновало - не было ли у нас там проблем. И мы с нежностью убеждали их, что все прошло наилучшим образом. Катина мама много спрашивала о чем-то Костю, они, кажется, даже сумели подружиться. И почему бы хоть кому-нибудь не спросить, как нам Испания, какие там люди, какая жизнь бушует там? Нам это было нужнее вопросов о таможне, перелетах и климате. Но нет, вот мама Светы спрашивает нас о фото и о видах. Умница, наконец-то! И да, конечно, как же я могла забыть о фото!
И с первыми признаками интернета на украинской земле, радость моя вновь зашкаливала. Он писал мне, можно ли в это поверить - сколько сообщений каждый день...
"Я знаю, что ты уже отдыхаешь где-то там, совсем забыв меня. А я вот тебя помню и жду, между прочим!"