– Я кто? – закричал он. – Пидор? Ты это хочешь сказать? Вот к чему эти кружевные труселя и все остальное. Вы превратили меня в загробного пидора. Ну, не молчи! Признавайся! Это все из-за того недоразумения со Степкой? Ах вы, суки грязные! Пронюхали как-то, да? Не бывать этому! Я себе скорее жопу нитками заштопаю, чем посторонний хуй туда пропущу. В пидоры они меня записали. Еще посмотрим, кто кого запишет. Я бы на вашем месте теперь спал с открытыми глазами.
Когда Вася сделал паузу, чтобы наполнить легкие воздухом, Иннокентий громко произнес:
– Вы вампир.
Воздух шумно вышел из Васи вхолостую. Он дико уставился на Иннокентия, затем окинул взглядом его коллег. Лица Матильды и Якова были серьезны и торжественны.
– Кто, бля? – переспросил Вася тихо.
– Вампир, бля, – повторил Иннокентий.
Вася поднял глаза к низкому грязному потолку, и тяжко выдохнул:
– Пиздец!
8
– Вы как? – осторожно спросил Иннокентий.
Вася опустил взгляд и уставился на дворецкого.
– Хуй знает, – честно признался он.
– Шокированы?
Вася пожал плечами.
Шока не было. Главным образом потому, что все происходящее не воспринималось им всерьез. Это был какой-то дурной сон, галлюцинация или еще что-то в том же фальшивом духе. В жизни такого быть не могло. Он умер, а теперь живой. Он был Васей, а теперь стал вампиром. Но главным доводом в пользу фальшивости всего вокруг служила старая и страшная горничная. Нет, ну где они видели таких горничных?
– Может, водка была с сюрпризом? – вслух помыслил Вася.
Этого не следовало исключать. Он сам и все его знакомые давно уже не покупали спиртное в магазинах, где за него просили непотребно высокую цену. За алкоголем они бегали в гаражи. В гаражах продавалось то же самое, но впятеро дешевле. Правда, всегда оставался риск нахлебаться технического спирта и отъехать. Вася, поразмыслив, решил, что это с ним и стряслось. Он отравился каким-то некачественным стеклоочистителем, и теперь лежит в реанимации, доживая последние часы. А его немногочисленные уцелевшие нейроны создают вот эту предсмертную галлюцинацию.
Вася был лучшего мнения о своих нейронах. Они вполне могли бы порадовать его более приятным видением. Например, как он зажигает в сауне с дюжиной правильных горничных.
– С вами все в порядке? – спросил Иннокентий.
– Да, заебись, – отозвался Вася.
Он коснулся своей груди, и нащупал под одеждой грубые полосы швов. Галлюцинация? А если нет?
– Вампир, значит, – проронил он. – Сука нахуй.
Он посмотрел на Иннокентия. Тот кивнул головой и подтвердил:
– Да, вампир. Вам ведь известно, кто такие вампиры?
Васе было известно. Так же, как и о зомби, о вампирах он знал из кино. И то, что он знал, ему решительно не нравилось. Потому что во всех просмотренных фильмах на вампирскую тематику, а их на Васиной совести накопилось штуки полторы, данные существа представали не в самом приятном свете. Они одевались, вели себя и разговаривали так, будто являлись представителями той самой нетрадиционной ориентации, от которой Вася всегда старался держаться в стороне. Еще вампиры сосали – это Вася помнил точно. Но не помнил, что именно, и это напрягало.
– Как же так? – пробормотал он убитым голосом. – Я же нормальный пацан, без всяких пидорских заскоков. Почему вампир-то? Стоило раз оступиться и случайно зайти в друга, как сразу записали в вампиры. А ведь народная мудрость гласит: один раз не пидорас. Неужели и одного раза достаточно? Почему мне об этом не сказали?
– Вы, как будто, не рады? – участливо спросил Иннокентий.
– Ты издеваешься? – буркнул Вася. – Чему тут радоваться? Тут плакать впору.
Он помолчал, а затем спросил мрачным тоном смертника:
– Ну и когда все это начнется?
– Что именно? – удивился дворецкий.
– Вот это вот все. Погружение в пучину голубятни. Я же не знаю, как все это происходит: какая-то прелюдия предусмотрена, или сразу ебут без лишних разговоров?
Матильда и горбатый Яков удивленно переглянулись. Иннокентий, прокашлявшись, произнес:
– Вы меня, наверное, неправильно поняли. Или у вас неверное представление о вампирах.
– Верное, верное, – буркнул Вася. – Не надо меня успокаивать. Знаю я все о них. В жопу они долбятся.
– Кто?
– Вампиры, конечно. Ну и другие гомики.
Удивление персонала возросло.
– Бывает, кончено, всякое, – осторожно произнес Иннокентий, – но все же я уверен, что у вас совершенно неверное представление о вампирах. Мне кажется, вы полагаете их некоей разновидностью гомосексуалистов.
– Пидоров, – поправил его Вася.