Вася догадался, что вампир-праведник это он. Ну, не прямо уж праведник, грешки водились. Но он еще не высосал ничью душу, тут все было честно.
– Да ладно, бывает, – произнес Вася примирительно. – Подумаешь – ошиблась. Знала бы ты, как я в жизни ошибался. Вот недавно было….
Но тут Вася замолчал, решив не рассказывать новой знакомой о том, как по ошибке согрешил с другом Степой.
– Короче, могла бы просто извиниться.
– Ты такой добрый! – простонала монашка. – О, как мне стыдно. Невинный агнец едва не пал от моей руки.
Она пошла на Васю, распахнув объятия. Тот зажмурился от сияния креста, и попросил:
– Не могла бы ты вот эту штуку снять? Глаза слепит.
Монашка сняла крест и положила на стол. Теперь Вася получил возможность разглядеть сиськи. Те были огромны и прекрасны. Вася сам подался к ним, пошел навстречу, и, не сдержавшись, вцепился в них руками.
– Да! Да! – страстно бормотала потная монашка. – Припади к моей груди!
Вася припал. Его язык скользнул по соску, затем Вася жадно впился в него губами. Монашка гладила его по голове и приговаривала:
– Вот так. Все хорошо. Тебе нечего бояться.
Она опустилась на колени. Вася растянулся рядом. Он терся об ее грудь и блаженствовал.
– Ты воистину святой, – произнесла монашка. – Суметь превозмочь тьму в себе тяжко даже человеку. А уж вампиру…. Я не думала, что такое возможно. Но как тебе это удалось?
– Сиськи! – бездумно промычал Вася, погружая лицо в пучину восхитительного бюста.
– Ты достоин немедленной канонизации, – заявила монашка. – Жаль только, что это едва ли возможно. Церковь полна предрассудков и считает вампиров безоговорочным злом. Ах, если бы они знали о тебе.
– Сиськи! – промычал Вася.
Монашка улыбнулась и вновь погладила его по голове.
– Все хорошо, – сказала она. – Успокойся. Пусть душа твоя возликует.
У Васи она ликовала. И не только душа. Елозя губами по соскам, он тишком запустил правую руку в штаны и приступил к делу. Происшествие, которое началось как лютый хоррор, неожиданно приобрело приятный оборот.
27
– Значит, вам все известно о вампирах? – спросил Вася, сидя за столом и болтая ложкой в чайной чашке.
Новая знакомая, адская монашка, она же сестра Марфа, устроилась напротив, вновь облачившись в свой мешковатый черный наряд. По Васиному мнению, сделала она это напрасно.
– Как выяснилось, не все, – ответила сестра Марфа. – Наставник Иоанн учил, что вампиры – слуги Сатаны. Тьфу!
И монашка трижды перекрестилась. Этот ее жест доставил Васе мало радости – ему словно трижды плюнули в лицо. И вкупе с тем, что он успел пережить и узнать до этого, напрашивался неприятный вывод – христианская атрибутика была для вампира губительна. Святая вода действовала сродни кислоте, крест обжигал, и это они еще не дошли до чтения псалмов. Возможно, в этом случае, Вася просто помер бы в страшных муках.
Быть вампиром нравилось Васе все меньше и меньше. Вместо сверхчеловека он стал каким-то инвалидом, который горел на солнце, горел от святой воды, а сколько еще ему предстояло узнать и изведать. Вася решил, что по возвращению в склеп возьмет Иннокентия за грудки и вытрясет из старика всю правду, сколь бы горька она ни была.
– Но встретив тебя, я поняла, как же мы все заблуждались, – продолжила сестра Марфа. – Оказывается, спастись может и вампир. О, какое невероятное открытие. Нас готовили к тому, чтобы тотчас же уничтожать всякую нечисть, но это было ошибкой. Вампиров нужно не уничтожать, а спасать.
Вася все никак не мог понять, о каком спасении и, главное, от чего, толкует служительница культа. Впрочем, ему не было особо интересно. Одного он хотел от сестры Марфы – повторно ввергнуться в пучину ее молочных желез. А хорошо бы и не только. Сия благочестивая дева рождала в нем похоть звериную. В последнее время он имел близость только с инфернальной малолеткой, да и та была воображаемой. Сестра Марфа нравилась ему куда больше сопливой лольки.
– Это да, нас спасать надо, – согласился Вася. – Мы же, в целом, хорошие.
– Но многие вампиры отдались тьме, – возразила сестра Марфа. – Они пожирают людские души, отнимают жизни, купаются в крови.
– Это они не со зла, – пояснил Вася. – Просто жизнь у них тяжелая.
– Да, да, ты прав, – согласилась монашка.
Тут она уставилась на Васю, и того немного испугал фанатичный блеск ее глаз.
– Я все поняла! – выпалила сестра Марфа, и подалась вперед. Ее огромный бюст рухнул на стол двумя могучими холмами.
– Что ты поняла? – не без опаски спросил Вася.