Как ни странно, уже через два дня мы были счастливыми обладателями «гигантского» заказа на сумму около тысячи зеленых американских долларов, из которых около семисот должно было достаться нам в качестве чистой прибыли. Учитывая приближающийся Новый Год, эта сумма была неплохой поправкой нашего с Ольгой скудного на тот момент семейного бюджета. Поэтому я с удвоенной силой бросился на поиски недостающих элементов — фотографа и моделей.
У заказа был один небольшой нюанс: клиенту требовался не обычный секс между мальчиками и девочками, а любовные утехи двух человеческих самцов, то есть гей-контент. Нас с Сашей это ничуть не смущало. Разве что ни у меня, ни у него не было ни одного знакомого гея, кроме моего бывшего начальника, солидного мужчины в летах, который нисколько не годился на роль привлекательного молодого юноши. Но — где наша не пропадала? Я решил, что деньги любят все, поэтому натуралы легко превращаются в геев, заслышав ласковый хруст зеленых бумажек. Я не ошибся, и первым парнем, которому я предложил роль в будущем контенте, был Федя.
Один из самых важных людей того периода моей жизни. Когда мы с ним познакомились, ему было семнадцать лет. Я старше его на четыре года. Тот самый солидный в летах начальник привел ко мне его и сказал: «Приятный мальчик. Пообщайся — может, подойдет нам. Если нет, то гони его в шею». Я решил, что подойдет, и мы подружились.
Он был красив, как Аполлон. При этом очень добр и застенчив. Когда он шел по улице, все девушки и женщины оборачивались и шептались: «Какой красавец!». Но его это почти не волновало. Секс — это не для него. Он никогда не придавал ему особенного значения, есть он — хорошо, нет его — тоже неплохо. За все годы знакомства с Федей я знал не более десятка девушек, с которыми он спал, при возможности спать с сотнями.
Я стал вечным Фединым начальником. Он участвовал практически во всех проектах, которыми я занимался. В этом и заключались наши отношения — Федя заменял сына моему подсознанию. Я старался учить его жизни, все рассказывать, делиться своими ошибками. И он не сопротивлялся, впитывая всю информацию, как губка. Он рос на моих глазах. И самым приятным было то, что я чувствовал — этого человека сделал я сам! Ольга даже ревновала меня к нему, а некоторые знакомые всерьез считали нас любовниками, настолько много времени мы с Федей проводили вместе, настолько многое я ему доверял.
И он не предал меня, ни разу в жизни я не почувствовал от него негатива в свой адрес. Не многие люди, которых я знал, годились Феде хотя бы в подметки. Это замечательный человек, добрый, отзывчивый, честный и доверчивый. Его доверчивостью я, признаться, постоянно пользовался.
Он был из небогатой семьи, но хотел красиво одеваться и не отказывать себе в развлечениях. Эти желания взяли верх над природной стеснительностью, поэтому Федя, недолго думая, согласился на мое предложение о съемке. Также быстро нашлись из числа Фединых ближайших друзей еще три парня. Штат моделей был укомплектован. Оставалось найти фотографа, и я, поразмыслив, позвонил Лехе Родионову.
Леха — экспериментатор. Ему нравится, когда его называют извращенцем, но, все же, он экспериментатор. Ему надо все попробовать и желательно всеми возможными способами. Я знаю его много лет, но мы никогда не были друзьями. Мы сходились, когда у меня начиналась тяга к неизведанному, и вписывались во все возможные «блудняки». А если вдруг поблизости не оказывалось подходящего нам по экстремальности «блудняка», то мы создавали его сами. Я всегда знал — если есть что-то необычное, то это можно смело предлагать Лехе, и он в любом случае согласится. Некоторое время он увлекался видеосъемкой, поэтому я подумал, что фото от видео недалеко ушло и главное — не умение, а желание и талант… В общем я позвонил, и он, разумеется, согласился.
Был назначен день съемок, найдена роскошная квартира на Невском проспекте, и взят у приятеля полупрофессиональный фотоаппарат. Мы с Сашей, как два возбужденных члена, пульсировали от нетерпения и считали себя порномагнатами вселенского масштаба. Наши модели, меж тем, волновались. Им, стопроцентным натуралам, предстояло перевоплотиться в геев, причем на глазах у других людей.
Думаю, каждому из нас приходили в тот момент в голову мысли: «А вдруг я — гей? А вдруг мне понравится? А вдруг меня это все возбудит?» Не знаю уж, как остальным, но мне приходили.
Первые проблемы возникли еще до того, как затвор камеры впервые клацнул зубами на наше порно-будущее. Мы с Сашей не учли один важный нюанс — эрекцию. Как она могла возникнуть у парней, которые друг друга абсолютно не возбуждают? Несмотря на всю риторичность этого вопроса, мы не удосужились задать его заранее. Поэтому две трети времени ушло на онанизм. Представьте себе картину: четверо молодых голых парней сидят в лучах софитов и, закрыв глаза и представив красивых девочек, истошно онанируют. Рядом со всем этим бегаем мы с Сашей и кричим: «Ну, быстрее давайте, быстрее, сколько можно!» Неподалеку от этого восседает на кресле Леха с лицом фотографа из Hustler, который видел голым весь мир и его больше вообще ничего не интересует кроме шестизначного гонорара.