– Какое предательство? О чём ты говоришь? – растерянно захлопала глазами Аннушка. – Анжелика, в чём я виновата? Где враги?
– А ты и не догадываешься, да? Нечего тут строить из себя овцу безмозглую! И не называй меня больше Анжеликой. Той, прошлой Анжелики, больше нет. Она для тебя умерла! Так же как умерли Геннадий, Ольга, Василий Сергеевич, Димка, Миша, Ваня, все-все. Ясно? – со злостью бросила ей в лицо Анжелика.
– Анжелика, о чём ты говоришь? Я… я не понимаю. К-к-как это умерли?! – ещё сильнее захлопала глазами Аннушка.
– Вот так. Их всех убили! Твои дружки, между прочим. И не изображай тут удивление. Артистка хренова!
Анжелика хотела ещё высказать Аннушке всё, что она о ней думает, но старушка вдруг закатила глаза и, срывая одежду с вешалок, грохнулась без сознания на дно шкафа.
– Эй, эй, ты чего? – растерялась Анжелика. Она совсем не ожидала такой реакции на свои слова.
С трудом вытащив полную женщину из шкафа, Анжелика стала трясти её за плечи, хлопать старушку по щекам и даже вылила на Аннушку воду из вазы с цветами, пока наконец-то не привела её в чувство.
– Неужели они все погибли?! – простонала Аннушка и горько заплакала.
– Ну да, все, кроме меня и Лёшки. А ты что, не знала?!
Аннушка замотала головой и заплакала ещё отчаяннее.
– Но как же так? Как же так? Господин Мишель ведь сказал, что Геннадий Алексеевич проиграл особняк в карты и переехал со своими друзьями в другое место. Я-то надеялась, что Геннадий Алексеевич обязательно этот особняк выкупит или отыграет обратно. Он ведь так любил этот дом! И Оленька любила! Я была уверена, что все опять вернутся. Поэтому я и попросила нового хозяина, чтобы он оставил меня здесь работать. А то его друзья-шалопаи так весь дом загадят – не отмоешь потом. Я очень старалась, чтобы здесь всё оставалось таким же, как и при Геннадии Алексеевиче. Вот бы он потом обрадовался! А тут… Как же так?! – всхлипывала Аннушка, вытирая слёзы фартуком.
Анжелике стало очень жалко старушку. Сама-то она уже пережила это страшное известие, а на Аннушку оно только сейчас навалилось своей жестокой безысходностью. Анжелика обняла старушку и стала гладить её по голове.
Потом Анжелика благоразумно заперла дверь на замок. Они с Аннушкой сели, обнявшись, на диван и стали вместе плакать и вспоминать Геннадия и его друзей. Аннушка рассказала кое-какие сведения про бандитов. А ещё старушка очень обрадовала Анжелику, сообщив, что Лёшка за это время при ней в особняк не приезжал. Анжелика раскрыла Аннушке свой коварный план, сказала, что теперь её зовут Оля, что кличка у неё Ангелочек и что здесь она для того, чтобы отомстить бандитам за смерть своих друзей.
– Да бог с тобой, Анжелика! – перепугалась старушка. – Что ты надумала?! Какая месть?! Они же тебя убьют! Уходи отсюда немедленно!
– Аннушка, милая, не отговаривай меня. Я всё понимаю и сама жутко боюсь, но всё равно я постараюсь выполнить всё, что задумала. А, кстати, ты мне будешь помогать?
– Ох, Анжелика, я даже и не знаю, что тебе сказать. Вообще-то после того, как ты мне всё рассказала, я решила, что брошу эту работу. Да я теперь даже боюсь по этому дому ходить! – Аннушка внимательно посмотрела на девушку. – А может, всё-таки ты отсюда уедешь?
Анжелика отрицательно замотала головой. Старушка немного подумала и, тяжело вздохнув, сказала:
– Если я тебе нужна, что ж, я останусь.
– Ты мне очень нужна! – обняла её Анжелика. – Но только смотри, случайно не назови меня при них Анжеликой. Лучше вообще при посторонних не обращай на меня внимания, делай вид, что я тебе совсем не нравлюсь. Ясно?
– Ясно, – очень серьёзно кивнула Аннушка. – Я постараюсь всё делать так, как ты скажешь. Полагайся на меня.
Анжелика радостно чмокнула её в пухлую щёку.
– Как здорово, что в этом страшном доме у меня появилась сообщница!
Нанятая Анжеликой строительная фирма стала делать реконструкцию дверей и лестниц. Бандиты, кроме Пыни, разъехались на это время по своим домам. А рябой, позабыв о том, что совсем недавно хотел вместе с толстяком Репой «поставить эту девку на место», изо всех сил теперь старался угодить Анжелике, очевидно, рассчитывая с её помощью впоследствии стать правой рукой главаря.
Но была ещё одна фирма, в которую обратилась Анжелика. Её услуги, чтобы Продюсер про это не узнал, она оплатила из собственного кармана. Это была фирма, специализирующаяся на установке подслушивающих устройств, так называемых жучков. Пыне Анжелика соврала, что двое парней, шныряющих по всему дому, проверяют электропроводку. Эти парни установили «жучки» во всех комнатах в доме и во всех сотовых телефонах Продюсера, которых у него было семь штук, один круче другого. А пульт и наушники для прослушивания они спрятали в комнате у Анжелики в шкафу, сделав там специальную потайную нишу.
«Вот теперь я настоящая радистка Кэт!»
За день до приезда Продюсера из больницы все бандиты вернулись в дом. Анжелика попросила Пыню познакомить её со своими друзьями, и тот собрал всех в каминном зале.
Анжелика по такому случаю даже принарядилась и целых полчаса накладывала на лицо макияж. Надо же было блеснуть перед «соратниками» по банде если не умом, так хотя бы красотой. Ведь она обязательно должна им сегодня понравиться! Ну просто обязательно! Сегодня она непременно со всеми подружится. Сто процентов!
Нацепив на лицо приветливую улыбку, Анжелика вошла в зал и обвела взглядом собравшихся. Здесь была, конечно же, не вся банда Продюсера, а только его уродливая свита, которыми он любил украшать, вернее, устрашать своё присутствие. Всего насчитывалось шесть человек: рябой Пыня, лысый весельчак Череп, карлик-алкоголик Чита, толстяк Репа, парень с обожженным лицом по кличке Меченый и ещё один уродец с орлиным носом, маленькими почти бесцветными глазками, с кривыми жёлтыми зубами и с бугристым шрамом, пересекающим по диагонали щёку, по прозвищу Цукер. Компания та ещё! Анжелике стало совсем тоскливо от вида тех, с кем ей предстояло жить под одной крышей.
Пыня, уже почувствовав себя в роли заместителя Продюсера, представил Анжелику всем собравшимся.
– Знакомьтесь, это Ангелочек, новая подружка Продюсера. Теперь она будет жить с нами. Запомните: если кто посмеет её обидеть или облапать – будет иметь дело со мной! Понятно? – высокомерно процедил рябой.
– Я не понял: а чёй-то ты тут выступаешь? Паханом, что ли, заделался? – возмутился Цукер. – Мы и без тебя знаем, что девку трогать нельзя. Поэтому не хрена тут перед нами пальцы гнуть.
– Да Пыня хочет, чтобы Продюсер его главным над нами поставил, поэтому и виляет задом перед девкой, выслуживается, – ехидно подлил масла в огонь Меченый.
– Кто это виляет задом?! – обиделся Пыня. – Ничего я не выслуживаюсь! Это ты, Меченый, мастер шестерить. Вспомни, как сам перед Элеонорой выёживался.
– Что?! Я выёживался?! – взбесился Меченый. – Да ты, гнида, ща договоришься! Я тебя, сучара, за такие слова как соплю по стенке размажу!
– Ща посмотрим, кто кого размажет! – набычился Пыня.
А дальше их «дружеский диалог» перешёл с русского языка на матерный, а затем плавно перетёк в рукопашный бой, в который постепенно, по мере того, как дерущиеся нечаянно задевали кулаками или ногами рядом стоящих, вступили и все остальные обитатели дома (кроме Ангелочка, разумеется). Даже карлик Чита время от времени подбегал к драчунам и, стукнув кого-нибудь кулаком в зад, тут же отбегал, радостно хихикая. Анжелика сначала попыталась утихомирить парней, но её жалобное «Мальчики! Мальчики! Прекратите сейчас же!» ни на кого не оказывало никакого воздействия. В конце концов Анжелика, опасаясь за собственное здоровье, отошла подальше, села на диван и со спортивным азартом стала наблюдать за потасовкой.
Но вскоре драка приблизилась к тому дивану, откуда Анжелика, как из театральной ложи, наблюдала за представлением. Спасаясь от ударов, девушка залезла на спинку дивана. Но не тут-то было. Парни в азарте тоже полезли на диван. Уйти ей оттуда было некуда, и, пару раз увернувшись от мелькавших вокруг неё рук и ног, Анжелика решила, что пора прекращать это безобразие. Зажмурившись от страха, она пронзительно завизжала. Драчуны замерли и ошарашенно уставились на продолжающую визжать девушку.