72
«Обычное место» вещей, о котором толкует даоский философ, определяется не мнением людей и не логическими аргументами. Оно соответствует чистому Присутствию, или «наполненной пустоте», которая лишь «помещает в себя формы». Вернуть вещи на их «обычное место» у Чжуан-цзы равнозначно, тому, чтобы, говоря словами традиционной формулы, «привести к покою стоячую воду». Сделать это и невозможно, и немыслимо легко.
73
Идея «идти двумя путями сразу», утверждать и отрицать одновременно стоит в одном ряду с понятиями Оси Пути (дао шу) и «прозрения» (мин).
74
Все системы знания, хочет сказать Чжуан-цзы, разрушают «цельность Пути», подобно тому, как всякий звук убивает бесконечность безмолвия. Следовательно, мудрый художник сумеет соблюсти равновесие между выраженным и сокрытым.
75
Пародируя косноязычные рассуждения софистов, Чжуан-цзы в то же время высказывает в данном фрагменте свою оригинальную и вполне серьезную мысль, а именно: анализ, противопоставления понятий неспособны охватить нечто среднее, лежащее между ними. Следовательно, всякое «чистое понятие» появляется как бы произвольно, и язык сущностей есть язык огрубления, насилия.
76
Тезис «Небо и Земля составляют одно» принадлежит Хуэй Ши, но Чжуан-цзы понимает неправомерность даже такого суждения, как «все едино», ибо говорящий так — уже отделяет себя от всеобъемлющего единства. Он лишь предлагает — не пытаясь ничего доказать — «следовать этому».
77
Дух левой руки (Цзо шэнь). — Популярный персонаж древнего даоского пантеона.
78
Данная и две последующих фразы встречаются также в позднейшем сочинении «Канон Темной девы», где содержится также знак «сила», «энергия» (ци). Речь в данном случае идет, несомненно, об «энергетическом воздействии» систем организма, связанных с деятельностью мышц, сухожилий, скелета.
79
По китайским представлениям, погодные условия весной и осенью, в противоположность зимнему холоду или летней жаре, воплощают качество «середины согласия», присущее действию Великого Пути. «Срединный путь» по определению не имеет отличительных свойств и не укладывается в те или иные формальные правила.
80
В тексте употреблено выражение «высшее семя» (чжи цзин). Имеется в виду «подлинная», или «изначальная», энергия, которая дается человеку от рождения. Восполнение запасов «подлинной энергии» было главной целью даоской практики «питания жизни».
81
Нефритовый сок. — Принятое в даоской литературе название слюны.
82
В «Каноне Чистой девы» в аналогичном контексте три вида энергии определяются как «фиксация энергии», «успокоение сердца» и «гармонизация воли». Реализация этих трех видов жизненной силы позволяет достичь, по словам автора «Канона Чистой девы», «всеобъемлющей божественной просветленности». В данном тексте под «тремя видами энергии» понимаются обуздание похоти, глотание слюны и «внутреннее дыхание», осуществляемое помимо дыхательных органов.
83
Имеются в виду, вероятно, пять стадий дряхления, упоминаемые выше. В древней медицинской литературе Китая бытовало также понятие «пяти болезней», связывавшихся с болезнями «пяти внутренних органов».
84
Управлять государством, имеющим тысячу боевых колесниц— колесницы были основной ударной силой древнекитайской армии, а по их количеству определялась мощь государства. Десятью тысячами боевых колесниц, т. е. тьмой, почти несчетным количеством могла обладать лишь Поднебесная (Весь тогдашний Китай), либо, на худой конец, самое могущественное «царство-гегемон».
85
Цзюньцзы («благородный муж») — конфуцианский идеал человека.
86
Цзы Лу, Цзэн Си, Жань Ю, и Гунси Хуа — входили в число ближайших учеников Конфуция. Отмечая тех, кто особо преуспел в учении, Конфуций выделил Цзы Лу и Жань Ю, лучше других освоивших науку государственного управления. Первый из них погиб сравнительно рано, выполняя долг перед своим сюзереном. Известный своей храбростью, Цзы Лу мужественно сразился с врагами, замыслившими свергнуть его князя. Тяжелораненый, он стал поправлять завязки своей шапки, чтобы умереть достойно, и был изрублен заговорщиками. Другой любимый ученик, Жань Ю, впоследствии отличился как полководец, спасший царство Лу от врага. Когда царь спросил его, где он учился военному искусству, Жань Ю ответил, что — у Конфуция, и благодаря рекомендации Жань Ю философ на склоне лет (ему было 68) смог снова вернуться на родину, в царство Лу. Третий ученик, Гунси Хуа, так же, как и Конфуций, был уроженцем Лу; он снискал известность знанием ритуала, закрепляющего взаимоотношения государя и подданных (Чи — имя Гунси Хуа).
Последний из перечисленных, Цзэн Си, приходился внуком знаменитому ученику Конфуция, Цзэн-цзы, и, по-видимому, был самым молодым из всех.
87
Яо сказал: Шунь! Жребий неба пал на тебя! — Яо (приблизительно 2179 — 2140 гг. до н. э.), Шунь (приблизительно 2179 — 2140 гг. до н. э.), Юй (приблизительно 2140—2095 гг. до н. э. — легендарные совершенномудрые государи древности, служившие для конфуцианцев образцом гуманного и мудрого правления. Первый из них, Яо, жил в простой хижине, покрытой камышом, питался рисом и дикими травами, носил грубую одежду из пеньки, ел из простой глиняной посуды и всю жизнь прилежно трудился. В недостатках своих подданных он винил только себя. «Это я виноват, что ему нечего есть», — говорил он, услышав, что кто-то бедствует. «Это я виноват в его преступлении», — говорил о преступнике. Однако Яо полагал, что правитель не должен открыто вмешиваться в естественный ход вещей, и его подданные благоденствовали, не ощущая его отеческой опеки. Яо боялся доверить престол своему сыну, имевшему дурные наклонности, и в качестве преемника избрал простого деревенского юношу Шуня. Тот еще в молодые годы прославился как почтительный сын, отличившийся добрым нравом и поразительными способностями. Когда он земле-пашествовал у горы Лишань, каждый из соседей готов был уступить ему свое поле; когда рыбачил на озере Грома соседи рыбаки наперебой предлагали ему свои рыбные угодья; когда стал гончаром, его изделия прославились по всей округе, и очень скоро вокруг его жилища образовался целый город. Он не держал зла на своих «дурных» родичей, выдержал все испытании и стал достойным преемником Яо. В свою очередь, Шунь передал престол не своему сыну, интересовавшемуся лишь развлечениями, а Великому Юю, усмирившему потоп.
88
Тан-ван, обращаясь к Властителю Неба, сказал...— Тан-ван (приблизительно 1728—1698 гг. до н. э.) — основатель первой исторически достоверной китайской династии Инь (1711 —1066 гг. до н. э.), провозглашенной им после разгрома последнего «дурного правителя» предыдущей династии Ся — Цзе-вана. Династия Ся была, по преданию, основана совершенномудрым усмирителем потопа Юем, однако, согласно воззрениям древних китайцев, потенция Дэ, привнесенная основателем любого рода постепенно растрачивалась его наследниками, пока не исчерпывалась вовсе каким-нибудь расточителем — и тогда род угасал. Так происходило с каждой династией, на смену которой приходила другая. Потому-то Тан-ван, свергнувший прежнего правителя, хотя и демонстрирует приличествующее случаю смирение, внутренне уверен в своей правоте. И пусть даже он не принял престол из рук предшественника, подобно Шуню и Юю, а захватил его, Конфуций упоминает это имя в ряду совершенно мудрых правителей. Считалось, что само Небо вверило ему правление Поднебесной, отняв у недостойного. В подтверждение приводится его обращение к Владыке Неба после победы, а процветание Тан-вана и его рода как бы знаменует собой благословение божества, наличие «мандата Неба», который служит моральным основанием его власти над Поднебесной.