Странствуй же!»
«Странствуй!» — сказал мне брахман, — повторил Рохита и третий год прожил в лесу. А когда пошел он из леса домой, в деревню, ему встретился Индра, принявший человеческий облик, и сказал:
«У сидящего и счастье всегда сидящее,
У стоящего оно стоит прямо,
Без движенья оно лежит у лежащего,
И вперед идет счастье странника.
Странствуй же!»
«Странствуй!» — сказал мне брахман, — повторил Рохита и четвертый год прожил в лесу. А когда пошел он из леса домой, в деревню, ему встретился Индра, принявший человеческий облик, и сказал:
«Кали-век — это век лежащего,
Двапара — того, кто поднимается,
Трета — в долю достается вставшему,
Крита - вот удел того, кто странствует [246]
Странствуй же!»
«Странствуй!» — сказал мне брахман, — повторил Рохита и пятый год прожил в лесу. А когда пошел он из леса домой, в деревню, ему встретился Индра, принявший человеческий облик, и сказал:
«Кто странствует, себе добудет мед,
Добудет сладкий плод удумбары [247] .
Взгляни, как безупречно солнце,
Что странствует, не уставая.
Странствуй же!»
«Странствуй!» — сказал мне брахман, — повторил Рохита и шестой год прожил в лесу.
В лесу встретил он риши Аджигарту, потомка Суявасы, которого мучил голод. У Аджигарты было три сына: Шу нахпучха, Шунахшепа и Шунолангула. Рохита сказал ему: «Риши, я дам тебе сто коров, если ты уступишь мне одного из своих сыновей, чтобы выкупил я им жизнь свою».— «Только не его!» — сказал Аджигарта и прижал, к себе старшего сына. «И не его! — сказала мать, указав на младшего. А согласились они уступить среднего — Шунахшепу.
Отдав Аджигарте сто коров, Рохита взял Шунахшепу и пошел с ним из леса домой, в деревню. Явившись к Харишчандре, он сказал: «О отец мой!» Этим человеком я хочу выкупить свою жизнь». Тогда Харишчандра, придя к Царю Варуне, сказал ему: «Вон тот, кого я принесу тебе в жертву», — «Хорошо, — ответил Варуна. — Брахман, поистине, лучше, чем кшатрий». Он предписал Харишчандре совершить «раджасую» — «царское жертвоприношение» [248]и в день помазания царя вместо жертвенного животного принести в жертву Шунахшепу.
4
На этом жертвоприношении Вашвамитра был хотаром, Джамадагни — адхварью, Васиштха — брахманом [249]и Аясья [250]— удгатаром. [251]Вот привезли Шунахшепу, но не нашлось человека, который бы согласился привязать его к жертвенному столбу. Тогда сказал Аджигарта Сауяваси: «Дайте мне еще сто коров, и я привяжу его». Ему дали еще сто коров, и он привязал его. Вот привели Шунахшепу, привязали, прочли над ним заклинания и обнесли вокруг него священный огонь, но не нашлось человека, который согласился бы его заколоть. Тогда сказал Аджигарта Сауяваси: «Дайте мне еще сто коров, и я заколю его». Ему дали еще сто коров, и, наточив нож, он вышел вперед.
Тут подумал Шунахшепа: «Увы! Словно не человек я, — хотят меня заколоть. Призову на помощь богов!» И к первому из богов он воззвал к Праджапати, сказал такой стих:
«Кого призовем из бессмертных богов?
Чье прекрасное имя теперь восславим?
Кто возвратит нас Великому Беспредельному,
Чтобы вновь я увидел отца и мать?»
Ему ответил Праджапати: «Агни среди богов — самый близкий людям. Его призови на помощь». И Шунахшепа воззвал к Агни, сказав такой стих: [252]
«Агни — первый из бессмертных богов,
Его прекрасное имя теперь восславим.
Он возвратит нас Великому Беспредельному,
Чтобы вновь я увидел отца и мать!» [253]
Ему ответил Агни [254]: «Савитар — владыка всех начинаний. Его призови на помощь». И Шунахшепа воззвал к Савитару, сказал такие три стиха:
«Тебя, Савитар, даров желанных властителя,
Тебя, хранителя нашего вечного,
Мы умоляем о благосклонности!
Все благо, что для людей уготовано,
От хулы хранимое, невраждебное,
В обеих твоих руках покоится.
Благо, дарителям благ даруемое,
Да обретем мы с твоею помощью,
Да достигнем высот благоденствия!»
Ему ответил Савитар: «Ты связан в жертву Царю Вару-не. Его призови на помощь». И Шунахшепа воззвал к Царю Варуне, сказал тридцать один стих:
«Твоего царства, и мощи, и рвения, Варуна,
Не достичь ни одной птице в ее полете,
Ни этим вечно текущим водам,
Ни горам, чья сила смиряет ветер.
Светлый помыслами, Царь Варуна держит
Крону дерева в бездонном пространстве [255] ;
Корни — вверх, а ветви его вниз смотрят,
Сотворил Царь Варуна путь широкий,
По которому Сурья движется в небе,
И ему, безногому, дал он ноги,
Варуна, отвращающий зло от сердца.
Сотней, тысячью лекарств ты врачуешь,
Широка, неизбывна да будет твоя милость!
Далеко прочь прогони Богиню Смерти!
И избавь от грехов нас, что мы совершили!
Высоко вверху рассыпаны звезды;
Ночью видно их, а куда они днем уходят?
Нерушимо свершается воля Варуны:
Разливая свет, луна по ночам восходит.
Об одном прошу тебя, восхваляя гимном,
И о том же тебя жрец молит жертвой:
Среди нас безгневным пребудь, Варуна,
Не лишай нас жизни, Вездесущий!
Этот голос я слышу и днем и ночью,
Эту мысль я читаю в собственном сердце:
Да будет нам избавителем Варуна,
К нему из оков воззвал Шунахшепа!
Привязанный к трем столбам Шунахшепа
Воззвал из оков своих к сыну Адити.
Да дарует ему свободу Царь Варуна,
Мудрый, нелживый, пусть развяжет путы!
Твой гнев, о Варуна, мы укрощаем
Молитвами, жертвами, возлияньями.
Мудрый Асура, Царь, Владыка! [256]
Избавь от грехов нас, что мы совершили!
С ними стянувшие нас путы, Варуна,
Вверху, внизу и посередине!
Безгрешные, преданные сыну Адити,
Да обретем мы освобождение!
Если мы, людьми рожденные,
Днем за днем тобой установленный
Нарушаем закон, бог Варуна,
Не предавай нас, даже разгневанный,
Твоему оружию смертоносному,
Негодующий — твоей ярости!
Как возничий лошадь взнузданную,
Распрягаем своими гимнами
Мы твой разум для милости, Варуна!
Устремленные к благу вечному,
К тебе вдаль идут мои помыслы,
О, когда же склоним мы к милости
Варуну, властью украшенного,
Героя, взором все проницающего!
Царство общее у Митры с Варуной;
Не оставляют они, благосклонные,
Должники их, закон их чтущего.
Знает Варуна пути далекие
В поднебесье птиц пролетающих,
Знает путь кораблей, Моря измеривший!