Но в тех провинциях, где латифундии постепенно поглотили мелкие и средние хозяйства, осталось мало населения, которое могло бы идти в армию. Теперь основными поставщиками солдат были прирейнские и придунайские области, где мелкое земледелие оставалось почти нетронутым и практически отсутствовали латифундии. С III века римская армия была укомплектована солдатами, которые в основном выходили из этих областей, сюда же они возвращались и получали землю после своей отставки. Переход земли в руки ветеранов ускорил процесс разложения общины, из которой выделился слой частных землевладельцев. Повсеместно на этих землях росли виллы, развивалось ремесло, которое обслуживало потребности земледельческих хозяйств. Это привело к тому, что прирейнские и придунайские области стали последним очагом рабовладельческих отношений в империи, последним ее оплотом. Но процесс общего упадка, который переживала империя, сказался и на этих провинциях.
Здесь уже мало создавалось новых городов и даже такой значительный центр, как Могонтиак на Рейне (Майнц), был лишь большим селом вплоть до поздней империи. Рабовладельческие отношения здесь развивались медленно и в основном на земле трудились разорившиеся общинники. Кроме того, рост провинциального сепаратизма приводил к тому, что солдаты, несмотря на их преданность императору и римским богам, в первую очередь были патриотами родной земли и почитали своих местных богов. Даже когда они служили в Риме, уроженцы Паннонии или Мезии, которые были в одной воинской части, собирались вместе и сооружали алтарь своему местному богу. Еще во II веке каждый солдат считал своей родиной Рим, а своей семьей — товарищей по оружию, но уже в III веке солдаты твердо помнили, что они по рождению фракийцы или паннонцы и не порывали связей со своими земляками. Этот факт привел к тому, что армия являлась в это время слабой вооруженной силой, но зато была значительной силой социальной. Кроме того, армия симпатизировала средним и мелким землевладельцам, среди которых, как мы уже говорили, было много ветеранов, а поэтому разделяла их ненависть к земельным магнатам.
По этой причине войска поддерживали сильную центральную власть, которая была единственным противодействием власти крупных землевладельцев.
Это привело к яркому противоречию, которое выражалось в борьбе сената и армии, «сенатских» и «солдатских» императоров. Первые пытались уменьшить влияние армии. Они делали попытки набирать солдат за пределами империи и вводили систему военной колонизации на границах, где солдат-землевладелец не мешал собственникам латифундий. Эти императоры проводили агрессивную внешнюю политику, чтобы пополнить за счет пленных количество поселенных па пограничных землях солдат-колонистов и колонов, а также не мешали магнатам увеличивать свои владения.
«Солдатские» императоры, наоборот, всячески поддерживали города, проводили массовые конфискации латифундий, увеличивали свои земли и земли солдат, повышали налоги, чтобы увеличить жалование солдатам. Они предпочитали откупаться от внешних врагов контрибуциями, поскольку солдаты и горожане не нуждались в большем количестве рабов, чем они имели. «Солдатские» императоры под видом защиты простого народа от «сильных» пытались сохранить свободное население и не дать ему превратиться в подданных крупных землевладельцев.
СЕПТИМИЙ СЕВЕР
Процессы, о которых мы говорили выше, обострились уже при сыне и преемнике Марка Аврелия императоре Коммоде (180 — 192 гг. н.э.). С первых же дней своего правления он восстановил против себя сенат, после того как купил за большие деньги мир с племенами, которые не были побеждены его отцом. Ходили упорные слухи, что он собирался конфисковать все земли сенаторов и раздать их солдатам. Сразу же начались сенатские заговоры. Это вызвало ответные репрессии со стороны императора, кроме того, начались волнения в самой армии. Легионы Британии были возмущены той исключительной и привилегированной ролью, которую играли при Коммоде избалованные императорскими милостями преторианцы. В Галлии начались крестьянские волнения, в Египте восстали буколы, что поставило под угрозу снабжение Рима хлебом, и повлекло за собой волнения столичного плебса. Неспокойно было также в Испании и Дакий. В Африке неоднократно восставали колоны, теснимые кондукторами, что едва не стоило жизни проконсулу Африки Пертинаксу.
Пытаясь усмирить римский плебс, Коммод построил специальный флот для перевозки хлеба в Италию из Африки. Для того, чтобы успокоить африканских земледельцев, он запретил кондукторам увеличивать повинности и платежи колонов. Коммод всячески пытался прослыть защитником крестьян. Он объявил себя Гераклом — покровителем земледельческого труда и ради этого носил на плечах шкуру леопарда. С сенатом же он абсолютно не считался, давая всем понять, что власти удостоился по праву своего рождения, а не по милости сенаторов. Все это привело к крайнему обострению его отношений с аристократией.
Сеть заговоров, которая плелась против Коммода, сужалась с каждым днем — его убили и императором провозгласили Пертинакса. Тот был сыном разбогатевшего вольноотпущенника и сделал себе карьеру благодаря протекции патрона своего отца. Он являлся крупнейшим землевладельцем, а поэтому был приемлем для сената. В свое время Пертинакс скупил массу земель у обедневших соседей на средства, которые нажил во время управления различными провинциями.
Пертинакс возвратил сенаторам конфискованные Ком-модом имения и даже раздал желающим часть императорских земель. Он отменил алиментарную систему Траяна и собирался возобновить войну на Дунае.
Но планам его не суждено было сбыться. Через полгода его убили преторианцы, которые устроили своеобразный аукцион, предлагая императорскую власть тому, кто больше им заплатит. Победителем этого аукциона стал сенатор Дидий Юлиан, который предложил преторианцам, по словам Диона Кассия, по 6350 драхм на человека. Но Дидий Юлиан оказался не единственным претендентом на императорскую власть. Свои права заявили легат Сирии Песценний Нигер, легат Британии Клодий Альбин и легат Паннонии Септимий Север. Последний из них был родом африканец и, как обнаружилось впоследствии, оказался более дальновидным и энергичным. Кроме того, его армия являлась самой боеспособной и находилась ближе всех к Италии. Он объявил себя мстителем за Пертинакса и обеспечил себе таким образом поддержку сената. Не встречая серьезного сопротивления, его войска дошли до Рима. Там, узнав о приближении Севера, солдаты убили, Дидия Юлиана. Заняв Рим, Септимий Север разоружил и распустил преторианцев, после этого он заключил союз с Клодием Альбином, которому даровал титул цезаря, и выступил против войска Нигера. К этому времени последний успел захватить не только всю восточную часть империи, но даже Грецию и Македонию. Его главной опорой были жители восточных городов, которые вступили в его войско. Наиболее популярен был Нигер в Антиохии. Кроме этого, ему предложила помощь Парфия. Но ему оставалась враждебна землевладельческая знать. Также позицию Нигера ослабляло соперничество между азиатскими городами, некоторые из которых примкнули к Септимию Северу.
Между войсками Нигера и Севера произошло два крупных сражения, в которых войска Нигера были разбиты, а сам он погиб. Многие его солдаты и городские ремесленники бежали в Парфию, после чего активно участвовали на ее стороне в войсках против Рима. Север, который стал императором, наложил на города, поддерживавшие Нигера, тяжелую контрибуцию, а Византий, сдавшийся лишь после трех летней осады, был и вовсе лишен прав города, такая же кара постигла Антиохию.