Одним из первых проявлений социогенеза, видимо, следует считать и половозрастное разделение труда. Занятая выхаживанием детей и находящаяся часто в состоянии беременности женщина, а также дети могли выполнять лишь посильную для них работу, такую как сбор съедобных растений, кореньев и птичьих яиц, изготовление орудий труда, сбор материала для костра и т. п. Основную тяжесть промысла пищевых припасов, конечно, несли на себе молодые мужчины.
Таким образом, если обобщить сказанное о характере социальных отношений самого первого этапа формирования человеческого общества — олдована, то вырисовывается следующая, во многом гипотетичная, картина. Человек жил относительно небольшими коллективами, членов которого объединяла производственная потребность друг в друге, сексуальное партнерство и родственные отношения. Такое определение дает достаточно оснований для того, чтобы назвать данные коллективы начальной формой общины, или протообщиной. Малочисленность археологических данных для самых ранних этапов палеолита не позволяет говорить о конкретном характере этой формы общественного объединения, но основные признаки ее должны были быть близки тем, какими характеризуется община и на более развитых этапах каменного века. Невозможно обосновать, например, существенные отличия в социальном устройстве мустьерского и верхнепалеолитического обществ. На фоне таких археологических данных не более чем данью столетней традиции считаются встречающиеся еще и сейчас определения общественных отношений человека нижнего палеолита как «первобытное человеческое стадо» или «дородовое общество». Смена парадигм в отношении социального устройства людей нижнего палеолита является делом недалекого будущего.
Культура ранней первобытности
Пытаясь сопоставить основные этапы периодизации первобытности, казалось бы, можно ожидать совпадения главных вех развития культуры с последовательностью этапов эволюции гоминид. В действительности ретроспективный анализ не выявляет прямой систематической связи между ними. Показательны в этом отношении данные с европейского континента. Складывание культурного комплекса собственно ашельского типа около 600 тыс. лет назад не сопровождается здесь сменой физического типа человека, обладающей такой же значимостью. Для времени смены ашеля эпохой мустье не имеется достоверных данных о синхронной смене гейдельбергского человека неандертальцем. Более того, не совпадает время ухода с исторической арены гейдельбергского человека на европейском и африканском континентах. При этом осуществить методически корректное сравнение свершавшихся там и тут культурных изменений по признаку «развитости» не представляется возможным. С наступлением верхнего палеолита не происходит повсеместной смены неандертальцев сапиенсами. При этом по принципиальным показателям культура поздних неандертальцев весьма близка культуре начальной стадии верхнего палеолита.
Каждая из археологических эпох имеет свои специфические характеристики составляющей их материальной культуры. Для выражения этих особенностей пользуются понятием «технокомплекс». Это понятие определяет наиболее существенные для той или иной эпохи достижения в технологии и морфологии каменных орудий труда. Так, для олдована характерен технокомплекс чоппера, для ашеля — технокомплекс ручного рубила, для среднего палеолита — технокомплекс скребла и остроконечника, для верхнего палеолита — технокомплекс скребка-резца-острия. Разумеется, культурные характеристики эпох не ограничиваются только указанными изделиями.