Отличительной особенностью ведийской религии было полное отсутствие традиций сооружения храмов. Для жертвоприношений использовались особым образом организованные площадки, специально подготовленные для церемоний (очищенные от сорной травы и колючек, обмазанные коровьим навозом и застеленные стеблями священной травы куша), на которых сооружались алтари и возжигался жертвенный огонь.
Ведийским ариям не была знакома и практика поклонения изображениям богов (что резко контрастирует с традициями классического индуизма). Скорее всего, культура этой эпохи не имела изобразительной традиции вовсе, о чем свидетельствует не только отсутствие соответствующих находок, но и характер упоминаний богов в текстах: многие из них либо совсем не имеют иконографического облика, либо он очень нечеток. Очевидно, что этот феномен никак не должен объясняться примитивностью общества, которое не создало собственной изобразительной традиции. Дело в другом: ведийская культура — это главным образом культура священного слова. Все остальные ее стороны существуют как дополнения к сакральным текстам.
Гимны Ригведы дают некое общее представление и о бытовом укладе, и о социальной стратификации ариев ранневедийской эпохи. Ко времени создания памятника их племена еще не перешли к прочной оседлости. Земледелие индоариям было известно, но все же основную роль в хозяйственной жизни играло скотоводство, прежде всего разведение крупного рогатого скота, что наложило определенный отпечаток и на мировоззрение ранневедийской эпохи. Большое количество гимнов содержит просьбы о приумножении и процветании стад. Именно скот рассматривается как мерило богатства, как эквивалент стоимости при заключении сделок, как объект завоеваний и т. д.
По той же причине нет никаких оснований искать в ранневедийский период признаки существования крупных поселений — городская культура этой эпохе неизвестна. Более того, анализ лексики Ригведы показывает, что и стационарное жилище еще не играет существенной роли в повседневной жизни индоариев, перемещавшихся на повозках в сопровождении стад по территории Северной Индии.
По мере продвижения племен на восток в их среде происходило все большее усложнение социально-экономических отношений. Более или менее полное представление о ведийском обществе мы получаем уже из памятников брахманической прозы и веданг — примыкающих к самхитам текстам по дисциплинам, необходимым для их изучения (грамматике, этимологии, ритуалу и т. д.).
Важнейшей ячейкой поздневедийского общества являлась большая семья, включавшая несколько поколений родственников по мужской линии с женами и детьми. Многочисленное потомство рассматривалось как признак благополучия семьи. Отсутствие же детей, особенно сыновей, на которых лежала в будущем забота о посмертном существовании предков, являлось поводом для того, чтобы взять вторую жену. Таким образом, в семье допускалась полигамия. Правда, при прочих достойных качествах первой жены, вторая могла быть включена в семью лишь с ее согласия. Между женами существовала определенная иерархия. Главная супруга, пользовалась особым уважением и участвовала в совершении домашних обрядов.
Глава семьи в текстах выступает как истинный патриархальный владыка, подобный римскому pater familiae, от него зависят все домочадцы. Полномочия его весьма широки: вплоть до продажи в рабство находящихся под его властью сородичей. Лишь под старость он мог перейти под власть сына и наследника. В качестве наследников выступали лишь сыновья, так как дочери в перспективе должны были уйти в другую семью и потому в своей имущественных прав не имели. Лучшую долю наследства получал старший сын, ибо именно на нем отныне лежала обязанность отправления культа предков, что требовало немалых затрат. В семьях кроме родственников жили домашние слуги, наложницы и рабы, чье положение было сходным с положением младших родственников. Рабство носило домашний характер.
Большие семьи составляли экзогамные патрилинейные роды (готры), в которые включались все потомки одного предка по мужской линии. В жреческих родах такими предками выступали ведийские риши. Военная аристократия могла возводить свое происхождение к знаменитым эпическим героям. Эта традиция учитывалась и в более поздние периоды истории при составлении фиктивных генеалогий.