Обобщая данные, касающиеся механизма разложения первобытнообщинного уклада и замены его государством, можно заключить, что в основе этого процесса лежит возникновение экономики, ориентированной на накопление богатств через производство и присвоение прибавочного продукта. Там, где данному процессу благоприятствовали природные и историко-культурные обстоятельства, общественные отношения, базирующиеся на экономической свободе одних и зависимости других, трансформировались в отношения господства и подчинения. Первобытные грабительские войны являлись внешним стимулом, ускоряющим естественный ход социальной стратификации и политической самоорганизации общества. Сами по себе грабительские войны не приводили к сложению государства.
При наличии благоприятных природно-географических условий действие факторов, формирующих государство, находило масштабные проявления в виде мощных политических образований и даже ранних империй. Именно такое завершение рассматриваемого процесса имело место в начале III тысячелетия до н. э. в долине Нила, в Восточном Средиземноморье и Месопотамии, в долине Инда и несколько позже в бассейне Ганга, а также в Индокитае.
В возникших здесь государствах власть аппарата управления была узаконена, а верховный правитель часто обожествлялся, хотя воспринимался при этом не сошедшим богом или представителем бога, а, наоборот, представителем народа и страны перед богами. Вместе с генезисом государственности появляется письменность, литература, великолепная монументальная архитектура, развитые религиозные системы. С возникновением первых государств закончилось «детство человечества» — самый большой отрезок истории, длившийся около двух миллионов лет.
РАННЯЯ ДРЕВНОСТЬ ІІІ-ІІ тысячелетия до н. э
ЭТНОКУЛЬТУРНЫЕ ПРОЦЕССЫ И ФОРМИРОВАНИЕ РАННИХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ БЛИЖНЕГО ВОСТОКА
Непрекращавшееся на протяжении многих тысячелетий взаимодействие древних культур и этносов Ближнего Востока привело к созданию своеобразных цивилизаций, оказавших заметное влияние на развитие культурноисторических процессов в Древней Европе и Азии.
Территории Передней Азии были предположительно древнейшим ареалом распространения носителей афразийских диалектов, образовывавших в XI–X тысячелетиях до н. э. праафразийскую (старое название — семито-хамитская) этноязыковую общность, из которой впоследствии выделились семитские языки, древнеегипетский, берберские и ряд африканских языковых семей. Культурная лексика, восстанавливаемая для праафразийского периода и соотносимая с данными раннего земледелия, скотоводства, разнообразных типов жилища и природных условий, дает основания относить эту общность ко времени перехода от присваивающего хозяйства к производящему. К общеафразийскому периоду восходят термины, связанные с примитивной обработкой земли («мотыга», «обрабатывать землю»), названия ячменя, зерна, бобовых, слова, обозначающие время сбора урожая, названия домашней собаки и др. Согласно одной из гипотез последних десятилетий, очагом зарождения афразийской семьи была мезолитическая/ранненеолитическая натуфийская культура, точнее ее поздняя стадия (10 800-9500 гг. до н. э.), памятники которой обнаруживаются в сиро-палестинском регионе: южнее — до Египта, а на севере — до Евфрата. В конце этого периода происходит разделение праафразийского языка на северную и южную группы. После распада праафразийского его диалекты еще долго продолжают оставаться в Передней Азии (включая Аравийский п-ов: И.М. Дьяконов, А.Ю. Милитарев), а затем все они, кроме прасемитского, в разное время попадают на африканский материк в ходе миграций неолитических племен. Причиной этих миграций могло быть окончание неолитического климатического оптимума VIII–VII тысячелетий до н. э. и наступление первого этапа аридизации Аравийского п-ова и Восточной Сахары.
Одним из первых от североафразийской группы диалектов отделяется праегипетский (предположительно — IX–VIII тысячелетия). Его носители, которые были, как полагают, европеоидами, продвигаются в южную часть долины Нила лишь в V — первой половине IV тысячелетия до н. э. Хотя миграции афразийских племен Ближнего Востока иногда связывают уже с древнейшей неолитической тасийской культурой Среднего Египта (VI — начало V тысячелетия до н. э.), активные контакты с Передней Азией обнаруживаются в пришедшей ей на смену энеолитической бадарийской культуре Верхнего Египта (середина V — последняя четверть IV тысячелетия до н. э.), созданной смешанным населением Западной Сахары с преобладанием негроидных элементов. Видимо, ареал распространения праегипетского населения в IV тысячелетии до н. э. можно соотнести с культурой Накада, для первого периода которой (амратского — 3800–3600 гг. до н. э.) характерны социальное расслоение и появление додинастического города, а для второго (герзейского — 3600–3200 гг. до н. э.) — переход к производящему хозяйству, развитие земледелия, искусственного орошения, эксперименты с медью. На основе этой культуры в конце IV тысячелетия до н. э. возникает древнеегипетское государство.
Что касается общесемитского праязыка или, скорее, диалектов другой группы афразийских племен, игравшей в дальнейшем на протяжении тысячелетий выдающуюся роль в древневосточной политической и этнокультурной истории, то его отделение от праафразийского произошло значительно позже праегипетского. Гипотетически прародина семитоязычного населения локализуется в районе Междуречья Тигра и Евфрата (V тысячелетие до н. э.). К этому же времени относится самое раннее разделение семитского праязыка условно на южную и северную ветви. Последняя в IV тысячелетии распадается на (северо)восточную (аккадский — с середины III тысячелетия) и (северо)западную, к которой восходит большинство известных семитских языков.
Процесс разделения праафразийского единства был связан с расселением и миграцией носителей соответствующих диалектов и проходил в конкретном географическом пространстве, которое в то или иное время было заполнено племенами, относящимися к неродственным этнокультурным общностям. Однако для столь раннего периода надежно идентифицировать следы межэтнических контактов довольно затруднительно.
Месопотамия. В VIII–VII тысячелетиях до н. э. Верхняя Месопотамия уже была заселена различными земледельческо-скотоводческими племенами, пришедшими в большинстве своем из горных районов — Загроса и Армянского нагорья. Среди первых, зона расселения которых тяготела к р. Тигр, выделяются культура Джармо (неолит, VII тысячелетие), характеризующаяся переходом к производящему хозяйству, хассунская (неолит-энеолит, VII–VI тысячелетия) — земледельческая культура с племенной организацией общества, и более поздняя самаррская (энеолит, VI–V тысячелетия до н. э.) — оседлое общество с развитой социальной организацией. Именно эта культура иногда связывается с носителями так называемых «прототигридных», или «банановых» языков (см. ниже), генетическая принадлежность которых не установлена. Среди вторых, тяготевших к долине Евфрата, наиболее заметна энеолитическая халафская культура (VI тысячелетие), у которой отмечается сходство с Западной Анатолией (Хаджилар, Чатал-Хеюк), обнаруживаемое в культовой символике, ритуальных изображениях, в частности матери-богини. Западноанатолийские параллели представляют особый интерес, поскольку Чатал-Хеюк связывается с древнейшим слоем индоевропейского этноса.
В VI тысячелетии до н. э. часть носителей самаррской культуры продвигается в Нижнюю Месопотамию и заселяет ее вплоть до Персидского залива. Зарождаются протогорода, развивается металлургия меди. Пришельцы с севера (известные как субареи) создали энеолитическую убейдскую культуру (VI–IV тысячелетия). Они распространились к Средиземному морю через Верхнюю Месопотамию и Сирию, разрушив поселения халафской культуры (конец V тысячелетия), а также в Северо-Восточную Аравию. Вся эта огромная территория была относительно однородна в этнокультурном отношении.