В первой половине V в. возникло новое еретическое учение, так называемое несторианство, последователи которого отрицали церковный догмат о божественной сущности Христа и утверждали, что и «богоматерь», и Иисус Христос были смертными людьми. Несториане учили, что «бог-сын» лишь сосуществовал с человеком в личности Иисуса Христа после его рождения на земле. В том же веке возникло монофизитское учение, которое отрицало в личности Христа человеческую сущность и видело в нём только лишь бога. Монофизитство было широко распространено в восточных областях империи, прежде всего в Сирии и Египте, которые особенно тяготились гнётом империи и стремились от неё отделиться. За несторианской и монофизитской ересями, так же как и за арианской, скрывалась борьба социальных и политических интересов.
Христианская церковь, верой и правдой служившая рабовладельческой империи, не могла предотвратить её упадка. Постепенно многие провинциальные епископы в Западной Римской империи (так же как их собратья по классу — провинциальные земельные магнаты) стали склоняться к союзу с «варварскими» королями, стремились внушить им представления о святости и неограниченности их власти и старались доказать современникам неизбежность и даже благодетельность падения Римской империи. С этой целью они разработали собственную философию истории, создателями которой были церковные писатели IV в. Августин и его ученик Орозий. Римская языческая империя, по мнению ряда церковных писателей, понесла заслуженную кару за своё нечестие, «варварские» же короли чище и нравственней римлян, а поэтому и побеждают их. Церковь приспосабливалась, таким образом, к изменившимся условиям и переходила на службу к новому господствующему классу в складывавшемся феодальном обществе.
Культура Западной Римской империи
Христианская церковь боролась против античной «языческой» культуры и разрушала многие её памятники, воспринимая из этой культуры лишь то, что могло служить церковным интересам. При этом наследие древности церковь «осваивала» уже в то время, когда сама античная культура, сложившаяся в период расцвета рабовладельческого строя, приходила в упадок и сделалась по преимуществу культурой придворных и аристократических кругов. Поэты и писатели воспевали былую славу Рима и изощрялись в составлении вычурных панегириков, восхвалявших императоров и наиболее влиятельных государственных деятелей и полководцев. Наиболее известным из этих панегиристов был Клавдиан.
Оригинальных и значительных произведений уже не появлялось. Исключение составляет только исторический труд Аммиана Марцеллина, посвящённый событиям IV в. Авторы литературных произведений, выходившие из среды знати и писавшие в расчёте на её вкусы, стремились главным образом развлечь своих читателей и поразить их своей оригинальностью. Распространение получили поэмы, составленные из отдельных стихов древних авторов, стихотворения, которые могли читаться через строчку или справа налево, и т. п. Не избежал влияния этого течения даже такой крупный галльский поэт, как Авсоний, прославившийся своими стихами, посвящёнными описанию знакомых ему с детства пейзажей по берегам реки Мозеля. Описанием сельской жизни богатого галльского аристократа наполнены стихи и прозаические послания другого известного галльского писателя — Сидония Аполлинария, впоследствии епископа города Клермона.
Те из поэтов, которые обращались к истории, передавали большей частью анекдоты из жизни императоров и придворных — всё с той же целью создать занимательные произведения. Образцом такого рода сочинений служит сборник биографий императоров II—III вв., написанный во второй половине IV в. Всё это свидетельствовало о вырождении античной культуры, связанном с разложением породившего её рабовладельческого строя.
Одновременно на Западе развивалась и христианская литература — жизнеописания в стихах и прозе всевозможных «святых», сочинения по истории церкви и различным догматическим и богословским вопросам. Тесная связь христианских писателей с придворными и аристократическими кругами наложила свою печать и на их сочинения. Стихи христианского поэта Павлина Ноланского, особенно прославившегося описанием жизни и чудес «святого» Феликса, не менее вычурны и трудны для понимания, чем поэмы авторов, избиравших светские темы. Многочисленные послания церковного писателя IV в. богослова Иеронима были обращены к знатным христианам и разбирали волновавшие их вопросы.