Чтобы увидеть, сколь велик этот страх перед европейским возрождением, обратим внимание на статью в неоконсервативном еженедельнике "Нью Рипаблик", которая, несмотря на европейский экономический маразм, несмотря на нашу общую слабость, демографическое старение, иммиграцию и т.д. называется "Европа – сверхдержава" и делится на две части: "Почему Америка должна бояться европейской экономики" и "Почему Америка должна бояться европейского строительства". В самом деле, после франко-германского сопротивления войне в Ираке, отмечает Паскаль Риш в "Либерасьон" от 20 июня 2003 г., "кое-что изменилось. До сих пор Вашингтон считал Европу верным и безопасным союзником. Неоконсерваторы полагали, что этот мирный континент, в военном отношении ничего из себя не представляющий, экономически слабый и переживающий демографический упадок, не заслуживает особого внимания. Но вдруг Европейский Союз стал потенциальной опасностью".
***Вот суть доктрины неоконсерваторов и одностороннего подхода НАИ в отношении Европы и… Франции. В том же "Нью Рипаблик" Эндрю Салливен, идеолог ястребов, пишет: "Главной державой, которая выиграет от европейского строительства, будет Франция. А намерения Франции, как мы знаем по горькому опыту, по сути своей враждебны США в культурном, экономическом и дипломатическом плане. Сегодня перед американской внешней политикой стоит задача: как помешать новой европейской Конституции стать реальностью, как угодить проамериканским правительствам и странам, чтобы сохранить их лояльность, и как спасти Новую Европу от вредной и отупляющей узости старой".
Отметим, что идеологи неоконсерваторов теперь работают без перчаток. С яростной наивностью они раскрывают свои карты и планы грубого вмешательства ("помешать новой европейской Конституции стать реальностью", "угодить" правительствам, которые должны остаться "лояльными").
Угроза "наказания" Франции за её оппозицию якобы вполне законной войне в Ираке подкрепляет идеологическую точку зрения Салливена, а также подтверждает тот факт, что Вашингтон перешёл от косвенного империализма к прямому и признаёт это. По отношению к Европе он начинает вести себя как сюзерен, что является огромной ошибкой с точки зрения дипломатической психологии.
Роберт Брадке (заместитель министра по европейским и азиатским делам) объявил в июне 2003 г., через американские СМИ, что Белый Дом ставит Европу и особенно Францию "под наблюдение". Предметом ненависти неоконсерваторов и Брадке является концепция "противовеса", которым может стать Европа во главе с Францией.
***Одна из причин враждебности Вашингтона к Франции, может быть, в том, что она единственная независимая ядерная держава в западном мире, потому что Англия таковой не является, поскольку её небольшой арсенал (30% реальной ударной мощи французского) целиком зависит от американского "ключа-дубликата".
Короче, НАИ воспринимает Европу, даже больную, как большой булыжник на своём ровном пути, а Францию – как острую грань этого камня. А теперь представим себе, что Европа снова обретёт здоровье и волю… Многие из моих друзей, которым я излагал эту гипотезу, говорили мне, что с этого момента Америка будет обязана объявить нам войну согласно логике Второй мировой войны. Я не верю в этот сценарий, точнее, я думаю, что тогда начнётся европейско-американская "холодная война", но ни в коем случае не настоящая.
***Том Вейс рекомендует США "увеличить свои усилия с целью разжижения Европейского Союза" путём включения в него стран Восточной Европы, теперь вассалов добродетельного Дяди Сэма, а не дьявольской советской Империи Зла, а также навязав ему вступление Турции, а завтра – стран Северной Африки. Французская идея Европейской державы, хотя и союзной с США, но самостоятельной, – скандал для новой американской концепции. Как пишет Вейс: "Страны Восточной Европы отвергнут проект Жака Ширака превратить Европу в противовес мощи США". И далее признаётся со спокойным цинизмом: "Белый Дом хочет (а не "хотел бы", – прим. автора), чтобы при посредстве НАТО европейцы разделяли с ним бремя военных расходов, но отвергает идею, что общая дипломатия или оборона могут однажды снова превратиться из сотрудничества в конкуренцию".