УТКА В ПАСТИ АЛЛИГАТОРА.
Аллигаторы очень любят лакомиться дикими утками и истребляют их в огромном количестве. Они умеют так бесшумно подплыть к утке сзади, что даже эта крайне осторожная птица не успевает ускользнуть от них.
Один поселенец, охотившийся в Америке на реке, изобиловавшей дикими утками и аллигаторами, наблюдал однажды такой случай.
Позади одиноко плывшей по реке утки вдруг появилась голова аллигатора. Утка, несмотря на свое проворство, не успела подняться, и челюсти аллигатора сомкнулись над ней, а через мгновение хищник исчез под водой. Охотник думал, что эта маленькая драма на том и кончилась. Но не прошло и минуты, как на поверхности реки показалась та же, правда, несколько растрепанная, но тем не менее живая утка, которая поспешила расправить крылья и улететь в более безопасное место.
Надо думать, что она попала в огромную пасть аллигатора невредимой и со страху произвела там такой ураган, что хищник не мог удержаться от кашля и должен был выпустить свою добычу.
СОБАЧИЙ ОСТРОВ.
Моряки, плавающие по дальним морям, знают, что море таит много чудес. Но много ли чудес на свете замечательнее острова собак? Он замечателен по составу своего населения. Этот мало известный остров представляет собой настоящее царство собак.
На острове нет ни одного человеческого существа, — только собаки, которые далеко не дружески встречают посторонних пришельцев. Они живут большими стаями и, подобно человеку, вступают в союзы для отражения врага, так что двуногие колонисты не селятся в их царстве, несмотря на то, что оно для них очень привлекательно.
Это один из самых приветливых островов тропических морей. Там растут кокосовые и другие пальмы. Там песок бел и мягок, а берег защищен от прибоя наружным рифом. Там в изобилии водятся черепахи, там много рыбы и всякой морской твари. Приветливые зеленые лужайки прерывают густые заросли деревьев и кустарника. Наконец, там есть источники с пресной водой. Остров плодороден и очень удобен для человеческого поселения. Но он занят собаками — огромными стаями собак.
В наши дни немногие суда заглядывают на этот остров. Он называется Хуан да Нова и находится под 17°3′30″ южной широты и 43°24′4″ восточной долготы. Во времена парусных кораблей туда часто заглядывали ост-индские мореплаватели, чтобы запасти воды, фруктов и черепах. Может быть, эти моряки оставляли на берегу собак, затерявшихся или отставших от людей в чаще леса. Собаки эти могли прекрасно приспособиться к новым условиям и нашли себе обильную пищу. С течением времени они, повидимому, приобрели способность чутьем обнаруживать присутствие черепашьих яиц в песке, искусно отрывать их и с'едать с большой ловкостью. Они ловят водяных птиц с такой же ловкостью, как лисицы ловят кур и прочую дичь, и дерутся из-за своей добычи.
Собаки Хуана да Нова, не похожи ни на одну из известных нам пород, — это все помесь. Но все они утратили один из главнейших отличительных признаков своего вида — они разучились лаять.
Другая странность собак Хуана да Нова заключается в том, что они пьют соленую воду без всякого вреда для себя. Пойманные собаки совсем не оценили общества ручных собак и не научились лаять. Неволю они переносили очень плохо, ходили всегда угрюмые и скучали до самой смерти по вольной жизни на острове. Там их вольным стаям довольно простора. Их царство на каралловом острове имеет двадцать одну милю в длину и около мили в ширину.
Обо всем и отовсюду.
КАК ГЛУБОКО МОЖЕТ НЫРНУТЬ КИТ.
Моряки считают кита отличным водолазом и убеждены в том, что он ныряет чуть ли не на ⅔ мили. Ученые опровергают это. Кит, по их млению, может нырять на глубину не больше 300 футов. Они основывают это утверждение на наблюдениях, произведенных во время одной антарктической экспедиции.
Мелкие рыбы, которыми питается кит и на охоте за которыми он тренируется в нырянии, не живут дальше этой глубины. Кроме того, ученые считают, что сила мускулов кита не так велика, чтобы он мог вынырнуть с большой глубины. Да и давление на глубине 1.000 футов так велико, что киты вряд ли могли бы выдержать его.